Письма 1890-х

Левитан И.И.-18 мая 1894

Глубокоуважаемый Павел Михайлович Я так несказанно счастлив сознанием, что последняя моя работа снова попадет к Вам, что со вчерашнего дня нахожусь в каком-то экстазе. И это, собственно, удивительно, так как моих вещей у Вас достаточно, - но что эта последняя попала к Вам, трогает меня потому так сильно, что в ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием, и мне до слез больно бы было, если бы она миновала Ваше колоссальное собрание (конечно, не в смысле количества нумеров и громадности денежных затрат, но в смысле прекрасного подбора, ясно говорящего о Вашем глубоком понимании искусства и о Вашей трогательной и бескорыстной любви к нему). Вам это, конечно, много раз было высказано, но тем не менее правда хороша и в повторении.
Благодарить Вас, конечно, тут не за что, так как Вы исполняете свою душевную потребность и долг гражданина, - и все-таки спасибо и спасибо Вам!
Глубоко истинно уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Бенуа А.Н. 27 марта 1896

Любезный Александр Николаевич! Приношу Вам свою искреннюю благодарность за Ваше любезное содействие по отношению к выставке "Secession" - на днях я получил приглашение и послал 3 вещи туда. Еще раз благодарю Вас и желаю всего лучшего.
Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-9 июля 1894

Как живется, милейший Николай Николаевич, и что поделываете? Я думаю, попрежнему летаете по разным дачным местам и поглощаете сердца доверчивых дачниц? Ух, ненасытный крокодил и сердцегрыз! Ну, какие известия от Ваших? Где они теперь? Мне бы очень хотелось написать Николаю Васильевичу, да боюсь, что письмо, за неверностью адреса, пропадет, а писать я ведь ленив до черта. Устроился я и начал работать. Был бы рад, если б Вы собрались погостить ко мне. Видаете Дмитрия Павловича? Был ли Степанов? Если не лень, черкните строчку; если будете писать своим, то мой большой привет им, а Николаю Васильевичу скажите, что я застрял. Он это поймет, в каком смысле я думаю.
Есть у меня к Вам маленькая просьба: заехать в какую-либо банкирскую контору и застраховать билет второго займа за № 7971; времени еще очень много до тиража, но я боюсь забыть.
Желаю всего лучшего, а главное, - чтобы не расстроился желудок от большого количества съеденных сердец. Это, конечно, иносказательно.
Жму руку Вашу дружески. И. Левитан

Левитан И.И.-Бенуа А.Н. 4 мая 1897

Добрейший Александр Николаевич! Обещал и очень желал участвовать в этом году на акварельной выставке, но судьба решила иначе и решила жестоко. Мне не только что не удалось изготовить к акварельной выставке, но мне не удастся кончить и к передвижной, хоть и есть полудоведенные вещи. Ко мне незаметно подкралась ужасная болезнь, от которой страдаю с осени и которая меня и доконает. Нечего обманывать себя. У меня оказался порок сердца и расширение аорты. Как видите, штука мало забавная! Я бы еще примирился, если б болезнь, лишив меня многих радостей в жизни, оставила хоть возможность работать, а то так рано складывать оружие больно. Да, ничего не поделаешь в руках этой неумолимой нелепой силы, что мы зовем судьбой! Как Вы поживаете, что работали и где? Черкните на досуге. Передайте мой поклон Вашему брату и общим знакомым. Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Берчанской Т.И. 1 августа 1894 .Островно .

Я немного запоздал с деньгами, прости, я уезжал из деревни к знакомым и забыл, по правде сказать, о времени посылки денег. Больше посылать, чем я посылаю, я не могу, хотя и понимаю, что тебе трудно приходится. Мой привет твоим. Исаак Я не понял, о чем хочет знать товарищ Фали-об условиях поступления в школу, тогда лучше всего написать в школу и вышлют программу, или о правах школы.
P. S. На днях переезжаю в город на старую квартиру.

Левитан И.И.-Берчанской Т.И. 10 октября 1895 .Москва .

Вчера возвратился из деревни и получил твое письмо. Очень тебе сочувствую, понимаю отлично весь ужас вашего положения, возмущаюсь вместе с вами людьми, обещавшими золотые горы и не сделавшими ничего. Но что я могу сделать, вот в чем вопрос! Дела мои в этом году из рук вон плохи. Я ничего на выставке не продам, а изменить строй жизни, то есть уменьшить расходы, я не могу, ибо главное, Тереза, это мастерская, - без которой я никоим образом не обойдусь. Таким образом, жизнь идет, траты и на грош не уменьшаются. Достать также я не могу, ни через Турчанинова, ни через кого-либо другого. Есть вещи, которые кажутся легко исполнимыми, но это только на расстоянии. Если я что-нибудь продам теперь, я, сколько смогу, вышлю. В настоящую минуту я решительно не могу ничего.
Поклон Петру. Поцелуй от меня детей.
Исаак

Левитан И.И.-Берчанской Т.И. 13 октября .Москва .

Тереза! Внесены ли деньги за курсы учения Любы и Фали? Если нет, то сообщи точные адреса школ, и я сам пошлю туда деньги, с тем чтобы квитанции были пересланы мне. Это все, что могу сделать теперь. Все здоровы у тебя? Есть ли прибыль жалования у Петра? Мое здоровье все время неважно - день хорошо, два плохо.
Всего лучшего. Исаак

Левитан И.И.-Берчанской Т.И. 14 октября 1895 .Москва .

Вчера, дорогой мой Антон Павлович, заходил к Солдатенкову. Оказалось, что он еще за границей и пробудет с месяц. Думал-раздумывал, у кого еще можно будет достать денег на издание, если Солдатенков откажется, и кроме С. Морозова не мог найти. Этот последний вернется из-за границы тоже не скоро, в письме же ему написать об таком деле будет не особенно надежно. Приходится ждать. На этих днях собирался к Марье Павловне, да как-то не удалось, а теперь она вероятно? в деревне.
Передай ей мой привет, как и всем остальным твоим.
Искренне преданный тебе

Левитан Левитан И.И.-Берчанской Т.И. 17 февраля 1897 .Москва .

Напрасно, Тереза, ты так встревожилась моей болезнью. Она серьезна, но при известном благоразумии с ней можно долго жить. Остроумов, авторитет которого ставят выше Захарьина, говорит мне, что улучшение, и значительное, произошло у меня. Советует уезжать на юг. Еду за границу, на юг Франции или Италии, через две недели. Как Петр уже писал, кроме данных мною 76 рублей ему потребуется еще 100 рублей. Больше теперь не могу. Моя болезнь, поездка за границу будут стоить очень много. Ну, на то воля господа. Всего лучшего. Поцелуй деток. Поклон остроумному нашему Леону. Какая телятина! Твой Исаак

Левитан И.И.-Берчанской Т.И. 3 апреля 1898 .Москва .

Только что оправился от страшной болезни - тифа, едва не унесшей меня. Я был совсем плох. Теперь немного оправляюсь и по приказанию доктора еду за границу, куда смертельно не хочется ехать. Просмотрел работы твоего сына - по-моему, дарование, вероятно, есть. Принадлежности для живописи пошлю с Петром, о котором, кстати, не имею ни слуху ни духу вот уже около месяца. Он поехал в Питер и пропал. Может быть, уже в Одессе? Пишу на адрес Леона, ибо твой утерял. С Морозовым не говорил по делу Петра. Не могу не удивляться легковерности твоей, придающей большую цену словам Петра! По его словам, мне стоит только сказать несколько слов Морозову, и он выгонит в шею прежних покупщиков и возьмет его. Дико! Во всяком случае, попытаюсь. Можешь меня поздравить: Академия художеств присудила мне звание академика; по теперешнему кодексу - звание это высший чин по художеству. Привет всем твоим. Твой Исаак В Москве буду еще две, три неде

Левитан И.И.-Берчанской Т.И. 7 мая 1899 .Окуловка, Николаевской жел. д .

Посылаю тебе 15 рублей, больше не могу, Тереза. За границу еду осенью, теперь сижу в деревне. Здоровье так себе. Немного работаю. А.Н. гостила неделю здесь. У Адольфа все поправились. Скажи Петру, что о шубе я подумаю осенью. Исаак Привет твоим.

Левитан И.И.-Берчанскому Л.3.5 мая 1897.Courmajeur .

Оба письма твои получил. Рад, что тебе удалось отделаться от долгов и уехать домой. Я уже на третьем месте после Нерви - тоска гонит с места на место. Теперь сижу у подножья Мон-Блан - величайшая гора в Европе. Красиво. Сделал несколько этюдов. Отсюда еду в Париж и затем в Наугейм, где специально буду лечить сердце. Чувствую себя не особенно хорошо. Боли в груди и сердце продолжаются. Желаю всего лучшего. Привет Терезе и твоим. Пишу на адрес Соловьева, забыл твой. Левитан Пиши Франкфурт, Наугейм, до востребования.

Левитан И.И.-Васнецову А.М. 16 июля 1896 .Москва

Здравствуй, мой милый Аполлинарий Васнецов! Твое письмо получил вчера, по возвращении моем, как ты думаешь, откуда? Из Финляндии!!! Черт знает, каким образом случилось это, но целый почти месяц шлялся по Чухляндии, облез окончательно, окончательно, ничего не написал и чувствую себя так, что злому татарину и не пожелаешь. Но это старая штука у меня! Тоска и уныние - постоянные спутники у меня. Теперь поселюсь где-нибудь около Москвы и попробую работать. Финляндия мне не очень понравилась, ты был прав. На Финском заливе интересно. Никого из товарищей не видал, кроме Переплетчикова, который недурные этюды сработал. Жара стоит смертная у нас. Я думаю, и у Вас достаточно жарко. Начал ли работать? Когда думаешь в Москву? Всего лучшего желаю Душевно твой Левитан

Левитан И.И.-Васнецову А.М. 26 февраля 1897 .Москва .

Дорогой мой Васнецов! Мне сегодня написала М-me Лангауз, что она видела у Мо твою небольшую картину, которая ей очень понравилась и которую она бы хотела иметь. Какая ей цена? - спрашивает она. Сообщи ей или мне. Ее адрес: Гончарная, Клавдии Ивановне Лангауз, собственный дом. Крепко жму руку. Твой Левитан Привет товарищам. Напиши что-нибудь о выставке.

Левитан И.И.-Васнецову А.М. 9 апреля 1894 .Ницца .

Милый, сердечный Аполлинарий Михайлович! Не откажите мне в следующей услуге: когда будет устраиваться передвижная, то попросите устроителей, если только не Вы сами будете, чтоб мою большую картину поставили или в натурном классе, или на место моей большой прошлогодней картины, т.е. в фигурном классе. Об этом я писал накануне моего отъезда Остроухову, но на всякий случай, если б его не было бы, помогите мне в этом деле, чем очень обяжете меня. Чувствую себя немного лучше, хотя все-таки не важно. В Италию не еду, а через неделю-две еду в Париж посмотреть выставки, и восвояси.
Воображаю, какая прелесть теперь у нас на Руси - реки разлились, оживает все... Нет лучше страны, чем Россия!
Только в России может быть настоящий пейзажист. Здесь тоже хорошо, но бог с ней. Желаю всего лучшего, жму дружески руку. Преданный Вам И. Левитан Писать мне надо: France, Nice, poste restante, a monsieur Levitan.

Левитан И.И.-Гольцеву В.А.25 января 1897 .Москва

Виктор Александрович! Только что прочел Вашу заметку об моих работах в "Русских ведомостях". Спасибо Вам. Меня она порадовала очень и вот почему. Раз Вы решились публично сказать свое мнение и сказать так симпатично - значит работы Вас очень тронули. Захватить лирикой и живописью Вас, стоящего на стороне идейного искусства, а может быть, простите, даже тенденциозного, признак того, что работы эти в самом деле достаточно сильны. Вы можете, как и всякий другой, конечно, ошибаться в определении; но в Вас, как в высококультурном человеке, способность видеть вещи в их настоящем виде и вне своих симпатий несомненно развита, и вот почему я Вам верю. Как хорошо Вы цитируете лермонтовские стихи: "С вечерними огнями печальных деревень". Это удивительно сказано. Мне взбрело на память еще несколько дивных строк его же. Не помню, как эти стихотворения называются, но там есть дивные мысли, которые удивительно подходят к определению пейзажиста: С природой одною он жизнью дышал, Ручья разумел лепетанье, И говор древесных листов понимал И слышал он трав прозябанье...
Вот это идеал пейзажиста - изощрить свою психику до того, чтобы слышать "трав прозябанье". Какое это великое счастье! Не правда ли?
До свидания, спасибо Вам еще раз.

Левитан И.И.-Дягилеву С.П. 1898

Живу я в прелестном месте - озеро, лес и прочие прелести, но тем не менее ничего еще не предпринял в работах. Лежу целые дни в лесу и читаю Шопенгауэра. Вы удивлены. Думаете, что и пейзажи мои отныне, так сказать, будут пронизаны пессимизмом? Не бойтесь, я слишком люблю природу

Левитан И.И.-Дягилеву С.П. июнь 1898

Проездом из Nauheim'a, где я лечился, я был в Мюнхене, и, по правде сказать, остался очень доволен видом наших российских продуктов. Это серьезно... Я не думаю, что русскому художнику надо непременно бывать в Европе, но толчок в этом направлении был все-таки необходим... Вы говорите о большом успехе в Мюнхене, - в прессе или у художников?

Левитан И.И.-Дягилеву С.П.Начало апреля 1898 .Москва .

только что оправился от ужасной болезни - тифа, от которого едва не ушел. Теперь переполнен радостью выздоровления.

Левитан И.И.-Званцевой Е.Н.14 июля 1896 Москва

Только что вернулся из Финляндии и получил Ваше заказное письмо. Первого я не получил, - очевидно, оно пропало, о чем сожалею от души. Неужели Вы могли допустить, уважаемая Елизавета Николаевна, что, получив письмо от Вас, я мог не ответить?!! Как Вы уже знаете, весь план, приготовленный мною на лето, радикально изменился. В Сибирь не уехал, а очутился в Финляндии, бог ведает зачем. На два, где была Канцель, и удрал дальше. Ничего не сработал, хандрил адски. Теперь в поисках за дачей, хочется оседло поселиться, я слишком утомился в переездах. Где я устроюсь, еще не знаю. Хотелось бы съездить к Вам, но просто сил не хватает на такой большой переезд. Тоска, тоска смертная! На выставку не поеду теперь, вероятно осенью соберусь, теперь и нервы плохи для обозрения выставки, да и жара стоит невыразимая.
Что Вы поделываете, работаете ли?
Желаю всего лучшего.
Душевно преданный Вам Левитан .

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 29 мая 1897.Bad Nauheim.

Знаю я, какая Вы не эгоистка - и почему Вы не хотите, чтобы я приехал в Париж. Какое лукавство! Подождите, отомщу я Вам и ужасно. Скажите! В Париже и жарко и холодно и кухонный запах, и выставки не важны! И все это оттого, что, зная, если я буду в Париже, то непременно буду у Вас. Ах, Вы ужасная! Так я Вам антипатичен! Ну не сердитесь на глупости, перестану, но, право, мне хочется Вас повидать. Что же мне делать? Ехать теперь - курс лечения не кончен; ехать после - Вас уже, пожалуй, не застанешь, не знаю, что и делать. Получил на днях письмо от Сергея Тимофеевича Морозова, упрашивает меня приехать жить лето к нему в Успенское. Это поблизости Вас, и мне очень видеть улыбается. Я не знаю право, но мне Вас ужасно хочется видеть, и я написал Морозову, что приеду. Неужели я на старости своих лет вновь влюбился, и так неудачно, ибо Вы ужаснейший человек! Поздравляю. А все-таки не смейте летом никуда уезжать, слышите? Я Вас... Будем на этюды вместе ходить. Неужели и это Вам не улыбается? Проклятие! Привет сестре и maman, а Вам ничего, прощайте, бессердечное существо. И. Левитан
P. S. Спасибо за поправки.
У, нехорошая, не люблю Вас до смерти.
Ах кстати, Вы пишете, чтобы я больше писал, как это надо понять? в смысле живописи или писем?

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. .9 апреля 1897 Nervi .

Пишу Вам несколько строк, милая Елена Андреевна, ибо устал до безобразия. Ваших еще не видал, сегодня пойду к ним. Остановился в другом отеле, который мне не нравится. Здесь так же, как в Крыму весной. Только что приехал, а меня уже тянет назад! Вам это не будет понятно? Мне везде бывает плохо, но на чужбине все-таки хуже, чем в России. Я только что и делаю глупости! Не восстановить солнцу разбитой психики! 12-й пункт Вашего последнего письма - жениться? Да? Об этом поговорим. Теперь не могу - головы нет, да и на воздух хочется.
Душевно Ваш Левитан
Пишите: Nervi, poste restante

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 13 июня 1898 .Москва .

Хотелось бы Вас повидать, но решительно не знаю, когда это удастся мне. Массу хлопот и дел накопилось. Ищу, между прочим, себе дачу на остаток лета. Многое хотелось бы спросить, но Вы правы, в письме не выяснишь, а потому до свидания. Преданный Вам Левитан
P.S. Простите помарку - спешу.

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 15 апреля 1897 .Portofino .

Я уехал из Нерви, где мне не понравилось. Здесь очень красиво и тихо. Чувствую себя отвратительно. Кроме ужасного состояния духа, у меня сделалась сильнейшая боль груди. Если все это продлится - еду обратно, хоть умереть-то дома. Не хватает сил влачить и больную душу и тело! Добраться бы до Трехсвятительского переулка, а там, что будет, то будет. Мой спутник - молодой незрелый субъект и, вдобавок, довольно равнодушный - и я один, вновь один, и среди обстановки мне крайне тяжелой. Был в Нерви у С. С. Карзинкина. У них все не особенно хорошо себя чувствуют, дети прихворнули, да и Л. П. тоже жалуется. Что Вы, как поживаете? Возможно, что до скорого свидания. Как мое возвращение удивит моих знакомых, но пускай, на доброе здоровье! Ваш Левитан

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 16 мая 1897 .Успенское .

Благодарю Вас, что вспомнили обо мне. Да, мне нездоровится, а еще больше тоска, тоска грызущая завладела мной. Ничего почти не работаю, недовольство старой формой - так сказать - старым художественным пониманием вещей (я говорю в смысле живописи), отсутствие новых точек отправления заставляет меня чрезвычайно страдать. Об этом надо много писать, чего я в настоящее время не в состоянии сделать, и как-нибудь при случае поясню Вам, что я думаю. Я много читаю и мне в конце концов делается жутко от разнообразия толкований жизни и взглядов на нее! Не поражала ли Вас тоже условность и тщетность попыток понять окружающее? Ничего нам не дано, кроме возможности только вопрошать, вопрошать и вопрошать... Горе! Вы спрашиваете, что мои ледники? Замерзли - не могу работать. Что я буду делать осенью - не знаю тоже. Жара ужасная. Солнце я возненавидел теперь. Когда соберусь к Вам, не знаю, ибо... ничего, погода душна. Как Ваша картина? Прошу передать поклон Вашим Левитан

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 1897 .

Хорошая Елена Андреевна, не могу, никак не могу прийти сегодня, ибо такая тоска на душе, такое настроение, что, право, кажется, достаточно малейшего нервного толчка, чтоб я расплакался, как ребенок. Лучше высидеть, перенести такое состояние и потом на люди. Если б я еще знал, что вы одни. Преданный Левитан

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 23 мая 1897 .Bad Nauheim .

Получил Ваше письмо из Парижа. Как досадно и обидно за нездоровье С. А. Она была таким молодцом в Нерви. Неужели повреждены легкие? Как жаль, как жаль. Воображаю, как вы все встревожены. Но, вероятно, все обойдется благополучно, она ведь, кажется, такой крепкий человек. Но какая Вы энергичная - в один день собраться и ехать! Одобряю. Передайте Вашей сестре мое искреннее пожелание скорее поправиться. Конечно, Вы салонов еще не видели? Если удастся повидать, напишите Ваши впечатления. Я нахожусь в 12 ч. езды от Парижа и меня очень соблазняет также проехать в Париж, да боюсь, я еще достаточно слаб, чтобы рисковать ехать в духоте и попасть в жару, которая, как Вы пишете, стоит в Париже. В общем мне немного лучше - ванны оказывают свое действие, а, может быть, ошибаюсь. Немного пишу. Из головы не выходят снега и ледники. Это удивительные сюжеты! Недаром греки населили снежную гору Олимп богами. Да там только и может обитать бессмертие и немой покой. Если как-нибудь я совершенно оправлюсь, поеду на целое лето в снега и ледники. Непременно. Помните у Пушкина: "Отсюда я вижу потока рождение и первое грозных обвалов движение"... и мне отсюда, отсюда видна земля где-то внизу, далеко внизу - чудесно! К тому времени как Вы соберетесь в Россию, и я попаду туда. Мне очень хочется Вас повидать, а Вам? Впрочем, Вы бесчувственное существо, и бог с Вами
Мой привет Вашей maman.
Душевно Ваш Левитан Пишите побольше (Левитану конечно)

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 26 мая 1898 .Наугейм

Изо дня в день все собирался Вам написать, Елена Андреевна, и как-то все не удавалось. После Вашего отъезда, мне много пришлось возиться с приисканием дачи, а потом, повозившись, пришлось ехать за границу, от чего окончательно устал. Теперь немного отхожу - и является для меня возможность черкнуть несколько строк добрым знакомым. Скажите, как здоровье Вашего отца и Ваше? Вы мне казались очень утомленной в день Вашего выезда из Москвы. Как теперь? Работали? Довольны? Ваши все здоровы? Было хорошо в Крыму? Пишу Вам на московский адрес, думая, что Вы уже вернулись. Я принимаю ванны, хожу к немцу-доктору Шотту, который обещает совершенно восстановить сердце, думаю только, что врет проклятый немец! Тоскую по обыкновению, нет хуже, ни одного знакомого, не с кем слова сказать! Добыл запрещенные в России книжонки и читаю. Много вздору. Не дождусь дня выезда в Россию. Летом буду в Подсолнечном - прекрасное место раздобыли, имение Олениных. Застали ли Вы передвижную? Что Вам понравилось? Ну, до свидания, вздумаете мне ответить, буду очень рад. Мой привет Вашим И.Левитан
Не сердитесь на каракули - неможется.
Германия, Deutschland, Bad Nauheim, Hotel du Nord.

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 5 июля 1898 .Подсолнечное, Богородское.

Давно собирался написать Вам, Елена Андреевна, а еще больше собирался r Вам приехать, и в результате ни того ни другого не сделал. То было безумно жарко, а теперь сердце что-то начинает побаливать, и поездка откладывается. А хотелось бы очень повидать Вас, узнать, как живется Вам, посмотреть на Вас, увидеть, что написали нового, да вообще хотелось бы к Вам. Как-нибудь все-таки, наперекор жаре и сердцу, - возьму да и приеду в Одинцово. Живу я в очень милом месте: озеро большое, горы, лес, полная тишина, даже слишком (впрочем, скоро нарушится все это - приедут владельцы, Оленины), но все-таки очень хорошо здесь. Пока мало работаю, по обыкновению в эту пору лета у меня какая-то апатия, большею часть дня в лесу, на берегу озера, с книгой. Надоест читать, смотришь на воду, а это почти всегда интересно; надоест вода - книга, и так целые дни. Чем делаешься старше, тем, конечно, общество все менее и менее нужно, хотя подчас хочется людей. Одиночество и благо и страдание. Черкните словечко.
Мой привет Вашим.
И. Левитан Подсолнечное, Николаевской ж. д., мне

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. 6 мая 1897 .Courmajeur .

Пишу Вам, Елена Андреевна, третье письмо и ответа не получаю. Это будет последнее. Скучно писать не получая ответа. Сижу теперь у подножия Mont Blanc и трепещу от восторга! Высоко, далеко, прекрасно! Взобравшись на вершину Mont Blanc, уже можно рукой коснуться неба! Сделал глупость: чтобы написать ледник, взобрался высоко на гору и испортил себе сердце. Завтра еду в Наугейм, ибо мне все-таки не очень хорошо. Одно время было даже настолько плохо, что хотел ехать обратно в Россию, умирать. Что вы поделываете, бессердечное существо? Прислать мне книжку и только! Каково?! Дайте мне только приехать в Москву - отомщу! Если захотите исправиться и написать, то пишите: Франкфурт, Наугейм, прекрасному художнику. А может быть, у вас по этому поводу другое мнение? Я вас! А все-таки как хочется домой, смерть! Да напишите же что-нибудь, ужасное вы существо! Или, может быть, вы удалились "за сцену"? - Поздравляю Вас, этого только недоставало! Ну бог с Вами. Не забывайте несчастного изгнанника. Получил неприятное известие от Чехова - у него легкие начали болеть и ему придется ехать на юг. Как тягостно было мне узнать это.
Я его люблю. Будьте здоровы.
Пока преданный Вам, а если не ответите - ненавидящий Вас Левитан

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А. июль 1896 .

За лесом серая вода и серые люди, серая жизнь... не нужно ничего!.. Все донкихотство, хотя, как всякое донкихотство, оно благородно, ну, а дальше что? - Вечность, грозная вечность, в которой потонули поколения и потонут еще... Какой ужас, какой страх! Сегодня утром бродил по скалам, они все сглажены, как известно, ледниковым периодом, - значит бесчисленным количеством веков... Задумывались ли Вы над трагическим смыслом слова "века"? Ведь это один сплошной ужас, от которого, говоря словами Гамлета, "трещит череп". Вам, возможно, это все будет странно, как человеку уравновешенному. У Вас, если б появились такие мысли, Вы бы их прогнали и отлично бы сделали, - мысли эти атрофируют жизнеспособность, но я, я не могу их гнать, они владеют мной. Как тяжело мне, господи! Скоро, вероятно, поеду домой, но боже мой, ведь дома то же самое ждет меня проклятие. Написав письмо, меня берет раздумье, посылать ли его, но все равно. Прошу Вас, разорвите это письмо. Но слышите, непременно разорвите и баста? Не сердитесь, что заставил разбирать мои каракули, - писать яснее не могу - рука дрожит.
Прощайте.
Позвольте Вам пожелать долго, долго, навсегда оставаться уравновешенной, - в этом счастие, насколько оно доступно человеку.

Левитан Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А.13 июня 1899 .Окуловка, Новгородской губернии .

Сегодня получил Ваше письмо, добрейшая Елена Андреевна, и отвечаю на Ваши вопросы. Сезон в Nauheim'e начинается 1 мая нового стиля и длится до октября. Лучшее время, говорят, - весна и осень. Я жил в Hotel du Nord и остался очень доволен. Он вне города у самого парка и потому нет ни шума, ни пыли и прелестный воздух. Я лечился у Шотт, он знаменитость, но, по-моему, небрежен. В гостинице скажут, к кому лучше обратиться. Ехать надо: Берлин, Nauheim, по дороге к Франкфурту аmМ. Вот самые существенные указания. Курс обыкновенно длится недель 6-7. Теперь о себе. Как видите, черт занес меня в Новгородскую губернию. Тоска такая, что просто ложись да помирай. Не с кем слова сказать. Не работаю совсем и почти не в состоянии читать. Забавно?! Здоровье мое сносно, еду ли за границу, еще не знаю. С учениками весною мы поработали. Думаю, что был им полезен.
Как Ваше здоровье, что поделываете?
Мой привет Софье Николаевне и всем Вашим. И. Левитан

Левитан И.И.-Карзинкиной Е.А.13 мая 1897 .Nauheim.

Не хотел вам писать, сердясь на ваше молчание, да что с Вами поделаешь! - Положу гнев на милость и напишу, но только в последний раз, если Вы мне не ответите. Как видите,. я уже в курорте. Здесь специально лечат сердце ваннами. Какой вздор! Сердце можно лечить только сердцем! Не правда ли? Тем не менее я по приказанию доктора стал принимать ванны. Таково противоречие человеческой природы! Ванны достаточно приятны, но это не значит, что я буду долго ими пользоваться. Я скучаю до отвращения, не люблю немцев, которых здесь, как у нас в мае комаров, и скучаю по Москве; вывод - я скоро еду домой. Как я вам писал из Courmajeur, я провел неделю у подножия Mont Blanc. Был также у St. Bernard'a. Это так величественно, что голова кругом идет. Пытался было - да ничего не вышло! Когда же вы мне напишете, бессердечное существо?!! Что я скажу по секрету. А все-таки напишите, что Вы, как Вы, думаете ли хоть изредка о Левитане? Если нет - не попадайтесь на глаза!
Ну бог с Вами, Вы все-таки славная, и я Вас очень люблю Ваш Левитан Что Amico?
Писать надо: Frankfurt a/M.., Nauheim.

Левитан И.И.-Карзинкину А.А. .28 января 1898 .Москва

Одна моя знакомая просила, не найду ли я возможным продать ей полную историю Петра Великого, состоящую из 30 томов, такой же сохранности, как прилагаемый, за 40 руб. Сообщите.
Преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Карзинкину А.А. 1 декабря 1898 .Москва

Любезный Александр Андреевич! Возвращаю Вам два тома Пушкина; третий я еще подержу с неделю, если возможно. Очень благодарен Вам за любезность!
Ваш Левитан

Левитан И.И.-Карзинкину А.А. 24 ноября 1898.Москва .

Дорогой Александр Андреевич! Не можете ли Вы на несколько дней дать мне сочинения Пушкина? Главным образом мне нужны его лирические произведения. Очень обяжете. Преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Карзинкину А.А.19 декабря 1897 .Москва

Нет ли у Вас, дорогой Александр Андреевич, на русском языке "Дон-Кихота"? Если есть - одолжите на несколько дней, крайне хочется вновь его перечитать. Несколько дней тому назад со мной повторился припадок и было очень плохо, теперь же вновь оправился и стал надеяться еще пожить. Желаю весело встретить праздник. Мой привет Вашим Преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Касаткину Н.А. 13 апреля 1897 .Genua, Nervi

Какая тоска тут, дорогой мой Николай Алексеевич! Зачем ссылают сюда людей русских, любящих так сильно свою родину, свою природу, как я, например?! Неужели воздух юга может в самом деле восстановить организм, тело, которое так неразрывно связано с нашим духом, с нашей сущностью!? А наша сущность, наш дух, может быть только покоен у себя, на своей земле, среди своих, которые, допускаю, могут быть минутами неприятны, тяжелы, но без которых еще хуже. С каким бы восторгом я перенесся в Москву! А надо сидеть здесь, по словам докторов (съешь их волки!). Хотя, если я буду и дальше тосковать, я возьму и возвращусь, пусть хоть околею! В Вене видел выставку. Интересно. Но какая масса картин! Боже, куда это, неужели это нужно, чем это кончится? Ну, как поживаешь ты, кончил ли повторение? Привет твоим и нашим товарищам. Будь здоров, как самый жирный нильский крокодил. Жму твою длань. Твой Левитан. Не забудь о просьбе моей поставить картины порядочно, достаточно, что они вынесли пытку в Питере. Если возможно, то "Море" и "Весну" в натурном классе. Пожалуйста, устрой, это меня тоже очень беспокоит. Ну, прощай, да хранит тебя господь. Не знаю, почему, но мне часто вспоминается Панин луг. Не признак ли это наступающей старости, ибо молодость не возвращается к прошлому, и ей кажется, что вся жизнь впереди, а для нас - фу, жутко! В одном же отеле со мной живет чахоточный, совсем умирающий, но на вопрос о его здоровье он отвечает, что очень хорошо, прекрасно...
А завтра, может быть, его не станет...
Убейте, - куда, зачем, - не могу я этого понять; не умом - умом я понимаю, но что-то возмущается во мне и не понимаю...
От этого всего "трещит череп", говоря словами Гамлета. Тоску навел на тебя, прости.

Левитан И.И.-Ланговому 3 февраля 1895.Москва .

Добрейший Алексей Петрович! Обстоятельства складываются так, что опять не могу ехать в субботу на волков. Неотложное дело появилось. Черт знает, точно рок преследует. Извините. Вам преданный И. Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П 11 февраля 1892 .Москва

Многоуважаемый Алексей Петрович! Мое мнение, что золотая рама для березового леса не идет, хотя можно и попробовать позолотить. Деньги я получил.
Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П. 10 января 1899 .Москва .

Многоуважаемый Алексей Петрович! Мне вчера очень хотелось быть у Вас, но чувствовал себя к вечеру крайне утомленным, почему и решил дома посидеть и раньше лечь в постель. Благодарю Вас за приглашение. Мой привет Вашей супруге. Уважающий Вас Ваш Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П. 13 июля 1895 .Горка .

Вам я могу, как своему доктору и доброму знакомому, сказать всю правду, зная, что дальше это не пойдет. Меланхолия дошла у меня до того, что я стрелялся, остался жив, но вот уже месяц как доктор ездит ко мне промывать рану и ставить тампоны. Вот до чего дошел Ваш покорный слуга! Хожу с забинтованной головой,. изредка мучительная боль головы доводит до отчаяния. Все-таки с каждым днем мне делается лучше. Думаю попытаться работать. Лето почти, я ничего не сделал и, вероятно, не сделаю. Вообще, невеселые мысли бродят в моей голове. Лекарство, Вами прописанное, принимал. Письма Ваши я все получил. Мой привет Вашей супруге.
Желаю всего лучшего.
Преданный Вам И. Левитан
P. S. Об охоте я думать не могу, мне звук выстрела невыносим.

Левитан И.И.-Ланговому А.П. 17 декабря 1896. Москва

От души сожалею, уважаемый Алексей Петрович, что не имел возможности принять Вас, когда Вы были так любезны навестить меня. Незадолго до Вашего прихода, я почувствовал себя крайне усталым. Простите мне мою невольную нелюбезность. Вы, как доктор, поймете меня. Надеюсь скоро увидеть Вас. Душевно Ваш И. Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П. 17 октября 1895 .Москва

Добрейший Алексей Петрович! Мне совершенно неожиданно приходится сегодня уехать в деревню и, таким образом, Вас принять, как хотел, нельзя. От души сожалею, что так случилось (хотя, конечно, это очень поправимо, ибо я через два дня вернусь), и прошу Вас покорнейше извинить меня. Если Вам будет удобно, то в воскресенье я жду Bac. Уважающий Вас Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П. 20 марта 1896 .Москва .

К сожалению, добрейший Алексей Петрович, дела сложились так, что в четверг, как мы договорились с Вами, мне нельзя будет быть дома. Прошу отложить до какого-нибудь следующего дня. Уважающий Вас Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П. 28 января 1895 .Москва .

Уважаемый Алексей Петрович! Очень сожалею, что на волков охота расстраивается, но тем не менее я не прочь и от лисиц.
Известите, в каком часу надо быть и где.
Ваш Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П. 6 февраля 1892 .Москва .

Посылаю Вам картину "Березовый лес" и уступаю ее Вам за 125 рублей, которые и прошу передать посланному.
Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Ланговому А.П.16 апреля 1900 .Москва.

Большое спасибо, добрейший Алексей Петрович, за Вашу любезную готовность помочь мне в вопросе о даче, но как я Вам уже говорил, 40 верст на лошадях для меня пугало, а затем за это время я себе приискал уже усадьбу в Тверской губернии у Дервиз. Еще раз большое спасибо. Ваш Левитан

Левитан И.И.-Лукину А.П. 25 ноября 1898 .Москва .

Добрейший Александр Петрович! Не соберетесь ли Вы навестить больного Левитана, которого уже три недели мучает страдание сердца. Если соберетесь, то будьте добры, захватите с собой этюд Поленова, который Вы весной взяли; я думаю, он свободен теперь, а мне он дорог как подарок Поленова. Мой привет Вашим. Преданный Вам И.Левитан

Левитан И.И.-Лукину А.П. 7 января 1897 .

Уважаемый Александр Петрович! Уважаемый Алекс[андр] Петрович! С месяц тому назад я писал Вам, что желал бы иметь обратно этюд Поленова, взятый Вами для копирования Вашей супругой, и еще весной. Мне этюд Поленова очень дорог как подарок автора. Не получая до сих пор ответа, я заключил, что письмо мое пропало, что тоже очевидно. Я посылаю эту записку со своим человеком, которому прошу и вручить этюд Поленова. Заехал бы сам к Вам, да вот уже третий месяц как болен. Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Матэ В.В. 2 апреля 1898 .Москва .

Дорогой Василий Васильевич! Только что оправился после ужасной болезни - тифа, едва не унесшей меня, и спешу исполнить обещанное Вам - прислать этюд. Не знаю, понравится ли он Вам; если нет, то, будучи в Москве, сами выберете. Через две недели надо ехать за границу, куда смертельно не хочется. Мой сердечный привет Вашей жене и дочке. Всего лучшего
Преданный Вам Левитан

Левитан И.И.-Матэ В.В.26 декабря 1898 .Москва .

Уважаемый Василий Васильевич! Не нахожу слов выразить Вам свою благодарность за присылку Вашего дивного офорта "Христа". Не поблагодарил Вас раньше - совсем умирал, и только на днях настолько оправился, что смог написать Вам несколько строк.
Еще раз спасибо Вам.
Уважающий Вас Левитан

Левитан И.И.-Медынцеву Н.В 16 апреля 1894.Mont Boron.

Уважаемый и милый Николай Васильевич! Пишу Вам в то самое время, как Вы, вероятно, уже вернувшись из-за границы, сидите в своей семье накануне светлого праздника - предвестника весны, и завидую я Вам, как это ни скверно, и от всей души все-таки желаю всего лучшего. Вероятно, через час раздастся благовест - о, как я люблю эти минуты, минуты, говорящие о жизни правды, говорящие не о фактическом воскресении, а о торжестве истины. Впрочем, это все, может быть, и не то. Скажите мне, дорогой мой, зачем я здесь? Что мне здесь нужно, в чужой стране, в то самое время, как меня тянет в Россию и так мучительно хочется видеть тающий снег, березку?.. Черт знает, что я за человек, - все неизведанное влечет, изведав же, остается несказанная грусть и желание возврата прошедшего... Перестану, а то y меня дойдет это, может быть, до сентиментальности, что уже скучно читать другим. Живу я теперь в небольшом отеле в окрестности Ниццы. Физически чувствую себя крепче, хотя ни капли не пополнел. Отсюда еду в Париж выставки посмотреть, и в Россию. Если вздумаете ответить, то пишите Paris, poste restante, так как ответ уже меня здесь не застанет. Думал проехать в Рим, да испугался жары, да и слишком много впечатлений. Как сделали Вы свое путешествие? Писал Дмитрию Павловичу, - никакого ответа, да и от Софьи Петровны давно письма не получал. Видаете их часто? Попрежнему "салон"? Как бы хотелось вас всех моих добрых знакомых повидать! До свидания, - вероятно, скорого. Мой душевный привет всем вашим и пожелания весело провести праздники.
Преданный Вам Ваш И. Левитан

Левитан И.И.-Медынцеву Н.В. 22 сентября 1894. Горка .

Добрейший Николай Васильевич! У меня к Вам просьба. Мне не хватает, чтоб выехать отсюда, 25 рублей. Чековую книжку я забыл в Москве, и, таким образом, я сижу, как рак на мели. Если возможно, одолжите мне до моего приезда 25 рублей, чем крайне обяжете меня. Посылать надо по Рыбинско-Бологовской ж. д., станция Троица, Островно, И. И. Левитану. По возможности, прошу Вас послать поскорее. До скорого свидания.
Мой привет вашим. Преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Медынцеву Н.В. 28 января 1895. Москва.

Уважаемый Николай Васильевич! Прошу Вас покорнейше известить меня, отданы или нет письма Кувшинниковой?
Если нет, и они у Вас, то будьте так добры прислать их мне.
Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Медынцеву Н.Н. 7 августа 1894 .Островно .

Писал я Вам, милейший Николай Николаевич, но ответа не получил, из чего думаю, что письма моего Вы не получили. Как поживаете? Приехали ли Ваши? Просил я Вас в предыдущем письме послать мне адрес Николая Васильевича и мне хотелось ему написать. Теперь я думаю, что если он еще и не приехал, то со дня на день ждете его? Скучали, вероятно, без своих и единственные отдохновение и услада были только существа прекрасного пола? Ну, пошли Вам господь побед над ними! Хорошая это штука. Если Ваши приехали, то передайте им всем мой большой поклон и сердечнейший привет. Напишите хоть несколько строк. Маленькая просьба до Вас. Надо застраховать билет 2-го займа за № 7971, очень обяжете меня этим. Сделайте это, пожалуйста. Преданный Вам И. Левитан Писать надо: по Рыбинско-Бологовской ж. д., станция Троица, И. И. Левитану

Левитан И.И.-Медынцеву Н.Н. 3 сентября 1894 . Горка .

Наконец-то я получил от Вас письмо, добрейший Николай Николаевич, и, таким образом, оно шло почти десять дней. Какова почта! Спасибо за исполненное поручение. Очень был бы рад, если б собрались Вы ко мне, хоть, по правде сказать, погода здесь ужасная, да и дороги стали невозможные. Писал я Вашему отцу. Приехал ли он? Здоровы все у Вас? Прошу передать им всем мой сердечный привет. Я работаю много и еще больше читаю. В моем распоряжении огромная библиотека, где много запрещенных книг и очень интересных. В конце сентября еду в Москву, где, конечно, не замедлю побывать у Вас.
До свидания, всего лучшего Вам преданный И. Левитан
Кто-нибудь из общих знакомых уже приехал? Видели Степу?

Левитан И.И.-Остроухову И.С. 12 декабря 1897 .Москва .

Вчера, расставшись с тобой, дорогой Илья Семенович, я вспомнил, что в это воскресенье я занят в заседании комиссии по присуждению премий, почему, конечно, не поеду с тобой в деревню, о чем почти сожалею. Отчего не прислал журнал? Сущий крокодил! Ну, до свидания, жму твою руку. Будь здоров и постараемся быть живы (на зло врачам!) Твой

Левитан Левитан И.И.-Остроухову И.С. 12 марта 1894.Москва .

Дорогой Илья Семенович! Завтра я уезжаю из Москвы и не буду при устройстве московской передвижной, так вот, прошу Вас, если Вы будете распорядителем по устройству, или даже не будете, тогда передадите устроителям мою просьбу. Большую мою картину поставить или в натурном классе на месте моего "У омута" или на месте моей прошлогодней картины "Лесистый берег" в фигурном классе. Очень меня обяжете, милый Илья Семенович.
Желаю всяких благополучий. Мой привет Надежде Петровне.
Ваш И. Левитан

Левитан И.И.-Остроухову И.С. 17 ноября 1897 .Москва

Дорогой Илья Семенович! Простите, что решаюсь напомнить Вам о Вашем маленьком долге - дело в том, что мне совершенно неожиданно понадобилось затратить довольно большую для меня сумму денег, и теперь каждая лишняя полсотня рублей играет роль. Не сердитесь, милый мой. Если возможно, передайте моему посланному.
Душевно преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Остроухову И.С. 1891 .Москва .

Милый Семенович! Если сегодня пошлете рисунки для каталога то припишите под моим рисунком: "Под вечер" размеры - 1 аршин 12 вершков, 1 аршин 4 вершка. Очень обяжете. Ваш И. Левитан

Левитан И.И.-Остроухову И.С. 19 декабря 1899 .Москва .

Несмотря ни на что, все-таки, милый Илья Семенович, благодарю тебя за книгу и дружески жму твою лапу. Много любопытного в статье Дягилева - не глупый господин! Будь здоров, чего пожелай и мне, ибо мне очень, очень не хватает его. До свидания. Привет Надежде Петровне. Твой Левитан

Левитан И.И.-Поленову В.Д. 13 ноября 1895 .Москва

Совсем было собрался ехать к Вам, добрейший Василий Дмитриевич, как вдруг, именно вдруг, меня страстно потянуло работать, увлекся я, и вот уже неделя, как я изо дня в день не отрываюсь от холста. Отчего, почему это делается, аллах разберет! Вместе с тем, как я стал работать, и нервы стали покойнее, и мир не стал так ужасен... Этот подъем, конечно, продлится неделю, я знаю свои силы, или, вернее, свое бессилие, но я им воспользуюсь до конца. Как хотелось бы показать Вам свои работы, я Вам передать не могу. Надеюсь, когда Вы будете в Москве, Вы заглянете к Левитану. Вероятно, меня хватит на неделю еще, и тогда позвольте мне на 2-3 дня приехать к Вам отдохнуть. Кстати, и зима, я думаю, станет, и будет приятно ехать. Между прочим, можно ли будет привезти с собой ружье? Я это потому спрашиваю, что может быть неприятно Вам будет, если и у Вас, т. е. в Вашем убью что-либо. Но это совершенно не важно, я могу обойтись. По поводу того, что Вы поправили меня, сказав, что я неверно назвал нашу общую болезнь - неврастению - меланхолией мне хочется Вам ответить словами Ромео у Шекспира: "Что розой мы зовем, все так же благоухало бы и под другим названием". Но дело, конечно, не в этом, а есть курьезный факт в деятельности новой Академии. Саша Маковский, тот самый Маковский, которого мы на аукцион Общества любителей художеств не принимали, признан Академией художником с правом поездки за границу, один он! Каково, что Вы скажете на это? Это уже совсем без церемоний, нараспашку. По-моему, это откровенно до цинизма! Впрочем, и это все пустяки, а вот говорят, что Вы написали замечательную вещь, вот это так, это дело, и очень хочется посмотреть. Я не знаю, кто ее у Вас видел, а в Москве говорят об этом. От души рад, что чувствуете себя недурно, дай Вам бог.
Прошу засвидетельствовать мое почтенье Наталье Васильевне.
Глубоко уважающий Вас и преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Поленову В.Д. 30 октября 1895 .Москва .

Могу ли я приехать к Вам, добрейший Василий Дмитриевич, дня на два-три? Во-первых, хочется Вас повидать; во-вторых, у меня такой приступ меланхолии, такое страшное отчаяние, до которого я еще никогда не доходил и которое, я предчувствую, я не перенесу, если останусь в городе, где я еще более чувствую себя одиноким, чем в лесу. Не бойтесь, Вы не увидите моей печальной фигуры - я буду бродить. Работать - не могу; читать - не могу; музыка раздражает; люди скучны, да и я им не нужен. Одно, что осталось, - изъять себя из жизни, но это после моего летнего покушения я повторить не могу, бог знает почему, и таким образом, жить нет сил, умереть также; куда деть себя?!! К чему я Вам все это пишу, - не знаю, но это, как стон у страдающего, непроизвольно.
И. Левитан Ответьте: Покровский бульвар, дом Морозовой.

Левитан И.И.-Поленову В.Д..22 ноября 1896 .

Москва Глубокоуважаемый Василий Дмитриевич! Вчера только узнал я, что Вы вернулись в Москву. Спешу принести Вам свое сердечное поздравление по случаю двадцатипятилетия Вашей художественной деятельности и высказать Вам свое глубокое уважение, как к наиталантливейшему художнику, благодарность, как своему учителю и доброму, отзывчивому человеку. Заехал бы лично все это Вам сказать, но болен и болен тяжело. Дай Вам бог долго и долго порабощать и попрежнему вносить в искусство непосредственность, свежесть, правду. Сделанное Вами в качестве художника громадно значительно, но не менее значительно Ваше непосредственное влияние на московское искусство (это звучит дико, но это так и это важно, что так). Я уверен, что искусство московское не было бы таким, каким оно есть, не будь Вас.
Спасибо Вам и за себя и за наше искусство, которое я безумно люблю. До свидания, как поправлюсь, непременно пойду к Вам, чтоб высказать все, что я думаю по этому поводу, а писать мне буквально трудно - ослаб.
Уважающий Вас глубоко и искренне преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Поленову В.Д.10 февраля 1896 .Москва .

Глубокоуважаемый и дорогой Василий Дмитриевич! Так как у Вас собираются все вещи, предназначенные к юбилею А.3., то посылаю и я к Вам для этой же цели. Мне, вероятно, не придется быть на юбилее, ибо на днях уезжаю в Киев. Душевно преданный Вам Левитан

Левитан И.И.-Поленову В.Д.31 марта 1890 .Italie, Bordigera .

Многоуважаемый Василий Дмитриевич! Обращаюсь к Вам с покорнейшей просьбой. Обращаюсь к Вам потому, что уже имел случай убеждаться в Вашем ко мне расположении и смею думать, что Вы и теперь не откажетесь помочь. Дело вот в чем. На днях, думаю, придут картины Передвижной выставки, и начнется устройство ее в Москве, и Вы, как всегда, будете одним из устроителей ее. Здесь я должен оговориться. Собственно говоря, я предоставляю Вам, если, конечно, позволите, право поставить мои картины, где найдете их удобнее, но просил бы иметь в виду, что они писаны не в сильном свету, и потому мне кажется, что их выгоднее было бы поставить не в сильный свет и никак уже не у окон. Я был бы очень доволен, если б можно было бы поставить их в фигурном классе, налево от входа. Конечно, если только это место не понадобится важным вещам. Я прошу об этих картинах не потому, конечно, что я дорожу ими или жаждал успеха, - нет, но окончательный неуспех их и в Москве докажет мне ошибочность той теории, в силу которой они были сработаны. Впрочем, я, скажете, все это вздор говорю, и ничего этого не нужно делать, - очень возможно.
Простите. Здоровье плохо; состояние духа еще хуже. Несчастный я человек. Я окончательно пришел к убеждению, что впечатления извне ничего не дадут мне, - начало моих страданий во мне самом, и что поездка куда бы то ни было есть бежанье от самого себя! Страшное сознание! В дополнение к этому положению получаю из Москвы известия, где пишут о новых проделках гг. Голоушевых, Богатовых и компании. Они распускают слух, что Левитан бежал из Москвы, струсив. Каково?
Этот пройдоха - доктор - смеет распространять такую наглую и заведомую ему ложь - заведомую потому, что не только наши общие с ним знакомые, но даже люди его партии, Богатов, Шмаровин и другие, знали задолго до всякой моей размолвки с Голоушевым о том, что я собираюсь за границу и что отнюдь не "история" вызвала эту поездку. Голоушев, как ловкий практический человек, сейчас же воспользовался случаем - Левитан уехал после истории, - значит надо рассказывать, что Левитан бежал. Мерз... Но этот карьерист-врач не ушел от меня; я заставлю этого фразера дать мне объяснения. Я сорву маску благородства с этого господинчика! Простите, добрейший Василий Дмитриевич, что хоть на минуту ввел Вас в этот мир дрязг и злобы... Что же было делать? Я просто не в силах удержаться, это рвется наружу, как стон!
Еще раз простите. Мой привет Наталье Васильевне и Елене Дмитриевне.
Уважающий и любящий Вас И. Левитан
P. S. Через несколько дней поедем во Флоренцию, затем Венецию, и домой. Если соблаговолите ответом, то пишите Венеция, poste restante.

Левитан И.И.-Поленову Д.В. 24 марта 1899 .Москва.

Очень тронут, глубокоуважаемый Василий Дмитриевич, что зашли ко мне перед отъездом. Я давно собирался к Вам, да в последнее время у меня сердце ведет себя непорядочно, а у Вас лестница "порядочная"! От души желаю Вам счастливого пути и всего лучшего. Желаю также, чтобы Вы привезли к нам на север чудные этюды востока и юга. Они у Вас так бесподобны. Всего лучшего. Преданный Вам Левитан

Левитан И.И.-Сестре 3 августа 1899 .

Надо считать меня всемогущим, чтобы поручить устроить в Москве Ф., - в той самой Москве, где 7-8 лет тому назад мне едва не пришлось уехать отсюда в силу трудностей добиться права на жительство! Мне, уже тогда известному достаточно художнику!

Левитан И.И.-Средину А.В. 25 марта 1895 .Москва .

Был сегодня у Вас и, к сожалению, не застал. Не отвечал долго на Ваше письмо - меня в Москве не было. На Ваш вопрос, когда я думаю вернуться из деревни, чтобы оказать Вам содействие в устройстве выставки, я Вам положительно ответить не могу. И потом, скажу по правде, меня, больного, разбитого и физически и морально человека, просто начинает пугать мысль о предстоящих хлопотах. Я, почти никогда не знающий, буду ли в состоянии завтра что-либо делать, могу ли я обещать вперед за несколько месяцев? Я дал Вам свое согласие, не совсем подумав. Ради бога, простите меня, но надо быть с моей психикой, чтоб понять, как тяжело мне бывает. Конечно, все мы более или менее больные люди, но тем не менее работаем, и Вы правы, но Вы забываете, что искусство такая ненасытная гидра и такая ревнивая, что берет всего человека, не оставляя ему ничего из его физических и нравственных сбережений. Все это я говорю не потому, что отказываюсь от участия в этом действительно нужном деле, а только выставляю Вам на вид сложность его для меня. Но если только по возвращении в Москву осенью я буду хотя бы немного в силах работать для этого дела, тогда я его сделаю, в противном случае найду кого-нибудь. Вероятно, Остроухов не откажется, он дал мне слово, а главное, он крепкий человек и имеющий досуг. Мне очень тяжело было написать Вам все это, зная, как горячо Вы относитесь к успеху этого дела, и зная, что у Вас нет в виду другое какое-либо лицо.
Но господь милостив, устроится. Еще раз, простите меня.
Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Средину А.В. 28 марта 1899 .Москва.

Любезный Александр Валентинович! Получил Ваше письмо, спасибо. Очень приятно было узнать, что Вы уже устроились и начали работать. Вы удивляетесь, но встречаются и здесь корректуры?! Да как же без них быть? Если вообще только можно учить живописи (это еще вопрос!), то единственный путь - корректуры. Да вообще, не в этом польза пребывания в школах, мастерских, а в среде работающей молодежи, полной энергии, задач. Быть среди стоющих людей, да еще в Париже, городе, живущем сильной художественной жизнью, - все. Тут-то и есть центр тяжести всего блага работать в Париже. Заснуть нельзя здесь, мысль постоянно бодрствует, а художник растет. Одно то, что видите много прекрасных произведений, - вот уже рост понимания. Вы наслаждаетесь Monet, Cazin, Renard, а у нас - Маковский, Волков, Дубовской и т. п. Нет, жить в Париже благо для художника. У нас тишь да гладь. Ждем выставок? Нет, не ждем. Что выставили Вашу картину на выставку, - прекрасно сделали, если еще вдобавок ее продали! Я попаду в Париж, если только попаду, не ранее августа, теперь же еду в деревню, давно весны не видал. Желаю всего лучшего.
Простите за каракули - нервен до черта, скрип пера раздражает. Преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Средину А.В. 5 мая 1899 .Москва.

Милый Александр Валентинович! Простите за немного запоздалый ответ - много уж очень сутулоки жизни. Теперь пишу Вам в Париж, думая, что Вы уже возвратились из Алжира. К сожалению, мне теперь не попасть в Париж, ибо чувствую себя чрезвычайно усталым и боюсь на выставке окончательно переутомиться. Приеду в Париж или в июле, или в августе и, конечно, тотчас же попытаюсь разыскать Вас. Очень был рад узнать, что здоровье Ваше восстановилось, это самое главное; я говорю это, как человек больной и знаю, какую цену? надо придавать здоровью. Вы хотите узнать, что делается в художественной России, - да очень мало, кроме интриг, злобы и непонимания друг друга! Здесь нелегко живется. Вероятно, образуется новое художественное общество (это самое утешительное за последнее время), образовавшееся из кружка Дягилева; в нем будут членами Серов, Трубецкой, Коровин, я и многие другие, пока еще не совсем околевшие люди. Выставок очень интересных у нас не было и в отдельности особенно хорошего не появлялось. Итак, если Вы еще в июле или в августе будете в Париже, то увидимся. Всего от души хорошего. Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Средину А.В.6 декабря 1899.Москва .

Как всегда, любезный Александр Валентинович, действительность в разладе с предположениями, что, кстати сказать, оправдалось и на мне. Хотел на весну удрать за границу, быть в Париже, Вас повидать и вместо всего этого провел лето в Новгородской губернии и провел его достаточно гадко. Очень мало работал, здоровье же немного восстановил. Теперь занят картиной и школой. Школа затягивает меня, чего я не ожидал. В Москве по обыкновению спят, по крайней мере так мне кажется. Была одна выставка - московских художников, ничего, так себе. Была конкурсная отчетная выставка в Академии, куда я специально ездил смотреть. Впечатление таково, что новая Академия консервативнее старой. Начинаю думать, что в самом здании Академии существует микроб рутины и отсталости, и, кто бы ни взошел туда, - все заболевают. Очень интересно было бы повидать, что Вы успели сделать. У Вас должно было очень хорошо пойти. Долго Вы думаете прожить в Париже? Я предполагаю на этот раз быть весной в Париже; застану ли Вас? Всего лучшего желаю. Не сердитесь на каракули и краткость - и некогда, и я в крайне нервном состоянии, мне писать письма? очень трудно. Простите. Пишите. Еще раз всего лучшего. Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М .5 июля 1898 .Подсолнечное .

Многоуважаемый Павел Михайлович! С. П. Дягилев хотел бы сделать несколько репродукций с моих картин, находящихся у Вас в галлерее. Если Вы ничего не имеете против этого, то и с своей стороны даю согласие и я. Репродукции нужны Дягилеву для нового предпринимаемого им художественного издания. Пользуюсь случаем выразить Вам свое глубокое уважение. Преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М. 11 марта 1894 .Москва .

Глубокоуважаемый и дорогой Павел Михайлович! Остальные деньги 1000 рублей получил, за что приношу Вам свою благодарность. Завтра еду на Вену. Если б Вы знали, как мне больно, что не придется мне быть на общественном праздновании Вашего грандиозного дела , - но чувствую себя так ужасно, сознаю, что если останусь теперь весною в нашем климате, то останусь навсегда; может быть, это моя болезненная мнительность, но это так. Позвольте присоединить и мои поздравления к большому национальному празднеству. Дай бог Вам много лет здравствовать в подтверждение того, что есть великие граждане! "Владимирка", вероятно, на днях вернется с выставки, и возьмите ее и успокойте меня и ее. Уважающий Вас искренне и преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М. 18 февраля 1894 . Москва .

Многоуважаемый Павел Михайлович! Представьте, какое печальное совпадение: только что Вы уехали, как Новиков попросил ту самую пастель, о которой Вы говорите, оставить за собой, и не дальше сегодняшнего утра я отослал ее. Очень сожалею, что сделать теперь ничего нельзя. Вчера же он мне заплатил и деньги (150 р.)
Глубоко уважающий и преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М. 1896 .Москва .

Картину получил, глубокоуважаемый Павел Михайлович, и думаю, что я поправлю. Совершенно не понимаю, отчего могло это произойти. На днях это сделаю, и тогда сообщу или сам привезу. Преданный и искренне глубоко уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М. 1898 .Москва .

Глубокоуважаемый Павел Михайлович! Видел портрет А. Чехова, нахожу его очень похожим. Считал нужным это сказать Вам, ибо отлично знаю Чехова. Уважающий и преданный Вам Левитан Левитан И.И.-Третьякову П.М. 2 марта 1895 .Москва . Глубокоуважаемый Павел Михайлович! Исполнил просимое. Где проведу лето, я еще не знаю; нервы так разбиты, что даже как-то трудно обсудить будущее. Глубоко уважающий Вас и искренне преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М. 3 июня 1896 .Москва .

Глубокоуважаемый Павел Михайлович! Картина моя "Золотая осень" не продана еще, и потому я считаю ее за Вами. Нечего и говорить, что я рад очень, что Вы пожелали ее иметь. Всего лучшего.
Истинно уважающий Вас и преданный Вам Левитан За картину "Золотая осень" получил 700 рублей.

Левитан И.И.-Третьякову П.М. 4 марта 1897 .Москва .

Многоуважаемый и дорогой Павел Михайлович! А. П. Чехов, на вопрос мой, когда он может поехать позировать к Бразу, сказал, что у него более или менее свободны 4-5-я недели поста и вторая половина мая. Повидимому, он охотнее бы поехал в Питер в мае, так как до мая он занят постройкой школы. Впрочем, Чехов хотел списаться с Бразом, узнавши его адрес. Уважающий и преданный Вам Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М. 4 марта 1897 .Москва .

Многоуважаемый и дорогой Павел Михайлович! А. П. Чехов, на вопрос мой, когда он может поехать позировать к Бразу, сказал, что у него более или менее свободны 4-5-я недели поста и вторая половина мая. Повидимому, он охотнее бы поехал в Питер в мае, так как до мая он занят постройкой школы. Впрочем, Чехов хотел списаться с Бразом, узнавши его адрес.
Уважающий и преданный Вам Левитан

Левитан И.И.-Третьякову П.М. май 1896 .

Глубокоуважаемой Павел Михайлович! Я чрезвычайно счастлив Вашим решением взять картину. Спасибо Вам и за присланные теперь деньги. С глубоким уважением преданный Вам И. Левитан

Левитан И.И.-Турчаниновой А.Н.24 января 1899 .Москва

Здравствуй, дорогая моя женушка Анка! Сегодня вернулся из Питера. Несмотря на твое нежелание моей поездки в Питер, я считал ее необходимой для себя, и хоть очень утомился, но в то же время я крайне доволен. Расскажу по порядку тебе, радость, счастье, безгранично любимая моя Нюнушечка! В среду я выехал. Едва нашел комнату в Питере. Оставил вещи в гостинице и тотчас на выставку. По обыкновению, я, даже на выставках среднего качества и если есть мои работы, чувствую себя ужасно, но то, что я увидел на международной выставке, превзошло мои ожидания. Представь себе лучших художников Европы и в лучших образцах! Я был потрясен. Свои вещи - я их всегда не люблю на выставках - на этот раз показались мне детским лепетом, и я страдал чудовищно. Прошло два дня, в которые я не выходил с выставки, и в конце концов я начал чувствовать себя очень хорошо. Русских художников высекли на этой выставке и на пользу, на большую пользу. Репин, Серов, я и некоторые другие участники выставки поняли и много поняли в этом соседстве. Весною я видел в Мюнхене русских художников, но не в такой аристократической компании, как здесь. Очень поучительно, и теперь, пережив, я как встрепанный. Хочется работать, в голове тьма всяких художественных идей, вообще прекрасно. Пускай я телесно устал, но я духом молодею. Эта поездка была необходима; когда мы увидимся, я более обстоятельно объясню мотив. Я очень доволен драньем ... Ика

Левитан И.И.-Ученикам пейзажной мастерской Училища живописи, ваяния и зодчества 22 апреля 1899 .Москва .

Господа Я чувствую себя очень нехорошо, почему спешу к себе в деревню. Приехать еще раз, как хотел, не могу. Предполагаю, что работа теперь пойдет у вас. Однако только на прощанье скажу: больше любви, больше поклонения природе и внимания, внимания без конца. Не помните также картин. Осенью, вероятно, опять поработаем вместе. Всего лучшего И. Левитан

Левитан И.И.-Хруслову Е.М. 15 марта 1898.Москва .

Исаак Ильич Левитан просит картину "Последние хорошие дни осени", проданную госпоже Тенишевой, выдать господину Дягилеву по закрытии выставки. Картину "Шоссе - осень" согласен уступить за 500 рублей. Исаак Ильич сам не пишет по болезни.

Левитан И.И.-Хруслову Е.М. 16 апреля 1898.Москва .

Уважаемый Егор Моисеевич! Будьте добры, отдайте посланному моему картину "Первая зелень", бывшую в Петербурге. Также прошу Вас за мою картину "Лунная ночь, дорога" - первую цену назначить 1000 рублей - 860 рублей.

Левитан И.И.-Хруслову Е.М. 29 мая 1896 .Москва .

Дорогой Егор Моисеевич! Вчера, возвратясь из поездки, встретил П. М. Третьякова, который почему-то теперь вздумал купить мою картину "Золотая осень", видев ее десятки раз! Мы с ним покончили, и потому прошу считать ее принадлежащей галлерее П. М. Третьякова. Вероятно, скоро приеду в Нижний, итак, - до скорого свидания. Известите меня, не продалась ли она. Хотя это вряд ли возможно, или, вернее, невозможно совсем.
До свидания Ваш Левитан

Левитан И.И.-Хруслову Е.М. май 1891 .

Многоуважаемый Егор Моисеевич! Имя и отчество господина Алферова для меня так же неизвестны, как и для Вас, и потому пошлите ему картину без обозначения имени. Продана картина за 600 рублей, о чем уже говорил Лемоху. Адрес упомянутого Алферова верен, т.е. Николаевская, д. 8, кв. 4. Не верьте восторгам Нестерова, он увлекается, как никто. Если увидите его, поклонитесь. Как Вы поживаете, удается ли работать? Желаю Вам от души всего хорошего. Уважающий Вас И. Левитан

Левитан И.И.-Хруслову Е.М.7 мая 1892 . Москва .

Простите, милый Егор Моисеевич, что не исполнил Ваше поручение относительно открытого листа от Общества любителей. Я никак не ожидал, что именно в этот день мне нужно будет уехать из Москвы. Поручить кому-нибудь, Поленову или кому другому, у меня не было времени. Во всяком случае, дело поправимо. Для этого зайдите к Гугунаве, попросите бланк Общества, напишите на нем, что вам укажет Гугунава, а подписать всегда подпишет Поленов за председателя. Не делаю Вам это сам, ибо тысячу дел до отъезда. Желаю Вам всякого успеха. Посланному с письмом будьте так добры отдать картину "Октябрь", принадлежащую Крестовниковым. Соблаговолите также известить, куда отправить картину на параллельную выставку. Ваш И. Левитан

Левитан И.И.-Чеховой М.П. 15 августа 1891.Затишье .

Марья Павловна! Очень рад был получить от Вас письмо и из него узнать, что Вы работаете и считаете себя моей ученицей. Очень хочется видеть Вас, видеть Ваши работы, словом, - побыть у Вас, - и до сих пор не знаю, когда мне это удастся. Почти до того времени, как я пишу теперь к Вам, у нас были гости: отец Софьи Петровны, Дмитрий Павлович, Нечаева, Краснова, - ну, словом, уехать было невозможно, теперь же у меня начата очень важная работа, и я буквально боюсь пропустить час для приближения к концу своей картины. Пишу я в серый день, и если простоят три-четыре серых дня, то я кончу и освобожусь и тогда с удовольствием поеду к Вам. Пропустить эти дни теперь боюсь, так как осенью будет совершенно другое. Напишите, до какого числа Вы пробудете в деревне? Я думаю долго пробыть. Когда едет Антон и куда? Почему ему, да и вместе с Вами, не хочется заглянуть к нам в Затишье? Помешать вы не могли бы! Я думаю, что вы такие же желанные гости у нас, как мы у вас. Соловьи замолчали, а Лика запела у нас! Каково? Как Вы проводите дни, влюблены ли в кого?
Колосовский симпатичен?
Мой привет наисердечнейший вашим всем. Надеюсь, - до свиданья скорого.
Ваш И. Левитан.
P. S. Сложных мотивов не берите для работы.

Левитан И.И.-Чеховой М.П. 29 июля 1897 .Успенское .

Хорошая моя Мария Павловна! Я писал как-то А. П., но ответа не получил, из чего заключаю, что его нет в деревне. Где он, а главное, как его здоровье? На днях один мой знакомый прочел, что А. П. был в Одессе. Правда это? Проездом куда-нибудь? Разве ему посоветовали теперь ехать на юг? Голубушка Мари, напишите обо всем этом. Какую дивную вещь написал А. П. - "Мужики". Это потрясающая вещь. Он достиг в этой вещи поразительной художественной компактности. Я от нее в восторге. Что Вы поделываете, дорогая моя славная девушка? Ужасно хочется Вас видеть, да так плох, что просто боюсь переезда к Вам, да по такой жаре вдобавок. Я немного поправился за границей, а все-таки слаб ужасно, и провести два часа в вагоне, да потом еще десять верст по плохой дороге - не под силу. Может быть, похолодней будет, решусь приехать к вам. Мало работаю - невероятно скоро устаю. Да, израсходовался я вконец, и нечем жить дальше! Должно быть, допел свою песню. Что ваши, здоровы ли? Мой привет им. Искренне преданный Вам Левитан Сообщите также, как идет Ваше.
По Смоленской ж. д. Юдинская платформа, мне.

Левитан И.И.-Чеховой М.П. 3 апреля 1897. Москва .

Дорогая Мария Павловна! Я вчера получил записку от А. А. Хотяинцевой с просьбой прийти сегодня вечером, чего я никак не могу, а известить ее и извиниться не в состоянии сверху вписано одно неразб. слово, не зная адреса. Прошу Вас, Вы, наверное, будете у нее, передайте ей мое извинение, чем обяжете преданного Вам И. Левитана P. S. Как было в доме и при уехал ли Антон?

Левитан И.И.-Чехову А.П. 1 августа 1898 .Богородское .

Antonio! Адреса Нестерова я не знаю. Мог бы узнать в городе, но. наверное, не скоро попаду туда. Не остался ли у Марьи Павловны каталог передвижной выставки - там все адреса художников. У нас тоже было хорошо. Луна даже была лучше Вашей, а теперь ее так же нет, как и у Вас. В Европе все, кажется, затихает, а слава моя начинает затмевать твою. Что, взял? Что князь Несвирский? А впрочем, бог с тобой, и кланяйся твоим.
Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 12 августа 1897

Дорогой Антон Павлович! Все собираюсь к тебе ехать, да здоровье неважно и жара меня гнетет. Я никогда так не мучился от жары, как теперь, получив болезнь сердца. Буду в Москве и зайду в школу живописи относительно Марьи Павловны; да я думаю, она настолько сильна, что ее без всякого сомнения примут. Как себя чувствуешь; скоро едешь на юг или рано еще? Если возможно, купи мне полное собрание сочинений Достоевского, Тургенева, Гоголя, в переводе - Шекспира, Гёте. Счет можешь мне прислать или, как хочешь, я немедленно уплачу. Портрет Браза еще у тебя? Тебе он нравится?
Прости, писать - сил нет.
Привет твоим. Твой Левитан Морозов шлет привет.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 12 апреля 1897 .Nervi, Genua .

Милый Антонио! Чтоб черт побрал всех докторов, исключая, конечно, тебя! Сослали меня в какую-то дыру, и черт знает зачем. Научили бы лучше, как излечиться от тоски, а то ссылают на юг, говоря, что воздух, режим все и восстановят. Ничего они не понимают! Не сердись, что пишу мало - не хочется. Как-нибудь напишу большущее письмо. Будь здоров. Ведь позируешь Бразу? Жму твою длань, мой привет твоим. Работает m-lle Мари? Скажи, чтоб много работала, а то я приеду и поставлю в угол. Поклонись Лике. Если захочешь писать мне, то вот адрес: Italie, Nervi, poste restante.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 12 декабря 1898.Москва .

Я думал и передумывал, дорогой Антон Павлович, как лучше, вернее устроить дело с Морозовым, и решительно остановился на том, чтоб ты сам написал ему несколько строк о своем займе. Это положительно лучшее, ты сам в этом убедишься, когда пораздумаешь. Адрес: Кудринская Садовая, дом бывший Крейц. Моя поездка в Ялту еще не решена окончательно, все зависит, доведу? ли я свои работы. Был у твоих. Они недурно устроились. Марья Павловна сделала огромные успехи в живописи. Экие Вы, Чеховы, талантливые. Что у тебя было вновь кровохарканье ... Очень хочется тебя повидать, я не знаю еще, удастся ли. Вероятно, да. Дружеский жму твою руку. Твой Левитан Левитан

И.И.-Чехову А.П. 12 мая 1897 .Nauheim .

Пишу тебе несколько строк только, дорогой мой Антон Павлович. Вчера приехал сюда. Это - специальное место лечения сердца. Был у доктора, который прописал ванны. Сегодня взял одну - приятно. Что из этого выйдет, - время покажет. Тоскую до одури. Получил ли ты мои письма из Courmajeur? Писать надо сюда: Deutschland, Frankfurt a/M., Nauheim. He пищу тебе больше - устал смертельно. Как твое здоровье? Душевный привет твоим. Искренне любящий тебя Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 13 июня 1897 .Москва .

Премудрый Антоний! Сегодня в 3 часа еду к Морозову, не могу сидеть дольше в городе! Если приедешь в Москву, то прямо ко мне, ибо Афанасий остается здесь, и все, что нужно будет, к твоим услугам. Если захочешь еще милее быть, то приезжай в деревню ко мне, для чего надо сказать Афанасию, чтоб он по телефону дал знать в имение - и лошади будут высланы на Юдинскую платформу по Смоленской ж. д. (около 1 1/2 часов езды от Москвы до имения; называется оно Успенское ...
Привет твоим.
Очень не любящий тебя Левитан
Черт возьми, хочу видеть твою скверную физиономию.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 14 октября 1895 .Москва .

Вчера, дорогой мой Антон Павлович, заходил к Солдатенкову. Оказалось, что он еще за границей и пробудет с месяц. Думал-раздумывал, у кого еще можно будет достать денег на издание, если Солдатенков откажется, и кроме С. Морозова не мог найти. Этот последний вернется из-за границы тоже не скоро, в письме же ему написать об таком деле будет не особенно надежно. Приходится ждать. На этих днях собирался к Марье Павловне, да как-то не удалось, а теперь она вероятно? в деревне. Передай ей мой привет, как и всем остальным твоим. Искренне преданный тебе Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 1891 .Затишье .

Прости мне, мой гениальный Чехов, мое молчание. Написать мне письмо, хотя бы и очень дорогому человеку, ну? просто целый подвиг, а на подвиги я мало способен, разве только на любовные, на которые и ты также не дурак. Так ли говорю, мой друг? Каракули у меня ужасные, прости. Как поживаешь, мой хороший? Смертельно хочется тебя видеть, а когда вырвусь, и не знаю - затеяны вкусные работы. Приехать я непременно приеду, а когда, не знаю. Мне говорила Лика, что сестра уехала; надолго? Как работала она, есть ли интересные этюды? Не сердись ты, ради бога, на мое безобразное царапанье и пиши мне; твоим письмам я чрезвычайно рад. Не будем считаться - тебе написать письмо ничего не стоит. Может быть, соберешься к нам на несколько дней? Было бы крайне радостно видеть твою крокодилью физиономию у нас в Затишье. Рыбная ловля превосходная у нас: окуни, щуки и всякая тварь водная!
Поклон, привет и всякую прелесть желаю твоим. Твой Левитан VII Нибелунгов За глупость прости, сам чувствую, краснею!
Левитан

И.И.-Чехову А.П. 19 августа 1898 .Богородское.

В истории Браза с Третьяковым я узнаю последнего. И со мной бывали в таком же роде истории с ним. Я лично, при всем том, что хорошо знаю Третьякова, ничем пособить не могу. Единственное и лучшее средство - тебе самому написать к нему. Пусть Браз еще подождет ответа, может быть, Третьякова нет в Москве. Очень сочувствую Бразу и понимаю, как ему тяжело, если в самом деле портрет вышел удачным. Твои негодные марки я получил и выбросил, заплатив кредитными. Ну, и писатель пошел ныне! Ждать тебя или нет? Отлично идет окунь. Приезжай. Здоровье как? Привет сердечный твоим. Твой Левитан
P. S. Письмо пришли

Левитан И.И.-Чехову А.П. 2 марта 1897 .

Только что был у меня П. М. Третьяков, дорогой мой Антон Павлович, и просил написать тебе и узнать, когда ты будешь в Питере и на сколько времени. Он договорился с художником Бразом, очень талантливым портретистом, получившим, между прочим, первую премию за портрет. Живет он в Питере и страстно желает писать с тебя. Он обещал Третьякову долго не мучить тебя. Ответь мне скорей. Я скоро еду. Будь здоров и счастлив. Дружески жму твою руку Твой Левитан

P. S. Привет твоим.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 21 сентября 1897.Москва .

Дорогой мой Чехов! Сейчас подали мне твою телеграмму, и я успокоился. Завтра или послезавтра будут посланы тебе 2000 рублей. Эти деньги вот откуда: я сказал Сергею Тимофеевичу Морозову, что тебе теперь нужны деньги и что если он может, пусть одолжит тебе 2000 рублей. Он охотно согласился; об векселе он, конечно, ни слова не говорил, но я думаю, что тебе самому приятнее будет послать ему какой-либо документ; живет он: Кудринская Садовая, дом Крейц, С. Т. Морозов. Милый, дорогой, убедительнейше прошу не беспокоиться денежными вопросами - все будет устроено, а ты сиди на юге и наверетывай свое здоровье. Голубчик, если не хочется, не работай ничего, не утомляй себя. Все в один голос говорят, что климат Алжира чудеса делает с легочными болезнями. Поезжай туда и не тревожься ничем. Пробудь до лета, а если понравится, - и дольше. Очень вероятно, что я подъеду к тебе и сам; авось, вдвоем не соскучимся. У нас теперь пакость - дождь, снег, холод. Хоть изредка, но пиши, где ты и как себя чувствуешь. До свидания. Храни тебя бог. Умоляю не тревожиться, все будет прекрасно. Жму твою руку. Очень любящий тебя.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 23 июня 1898.Подсолнечное .

не Дорогой мой Антон Павлович! Вернулся из-за границы, и тотчас же переехал в деревню. Живу я здесь в великолепном месте: на берегу очень высокого громадного озера; кругом меня леса, а в озере кишит рыба, даже бывают и крокодилы (это для тебя, я думаю, заманчиво?!) Хотелось повидать тебя, твоих, но я вернулся из-за границы совсем дохлым, почему и не поехал в Мелихово. Хуже всего для меня езда на лошадях - сердце такие штучки выкидывает, что поневоле жутко делается. А видеть тебя мне все-таки хочется, почему и предлагаю: приехать сюда ко мне погостить. Все удобства обещаю, даже клозет. Привози удочки и лови себе на доброе здоровье всякую рыбину. Что ты думаешь об этом? Здесь редко хорошо. Может быть, и Мария Павловна присоединится к тебе, вот прекрасно бы было! Я Вас очень люблю, хоть Вы и не стоите, в особенности ты. Ну, да бог с тобой! Если не приедешь ты, я все-таки соберусь к Вам, хотя мне это дорого может обойтись, уж очень дорога у Вас плоха! Ну, как знаешь. Привет сестре, твоим, а себе возьми мою глубокую ненависть к тебе.
Левитан Николаевская ж. д., Подсолнечное, имение Олениных, Левитану.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 24 декабря 1899.Из Байдар.

Телеграмма Сегодня жди знаменитого академика И. Л.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 26 декабря 1896.Москва .

Чувствую себя лучше немного, дорогой мой Антон Павлович, хотя при мысли о переезде по железной дороге мне делается неприятно, а главное, я не знаю, в каком положении здоровье Марии Павловны и не стесню ли я своим приездом. Сообщи об этом. Мой привет всем твоим.
Любящий тебя Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 26 января 1898 . Москва .

Ах ты, полосатая гиена, - крокодил окаянный, леший без спины с одной ноздрей, квазимодо сплошной, уж не знаю, как тебя еще и обругать! Я страдаю глистами в сердце!!! Ах ты, Вельзевул поганый! Сам ты страдаешь этим, а не я, и всегда страдать будешь до конца дней своих! Не лелей надежды увидеть меня - я не хочу тебя видеть, противен ты мне, вот что. Если и поеду в Ниццу, то, надеюсь, избегну встречи с тобой. Я и Морозова больше не пущу к тебе, а то и он заразится от тебя глистами в сердце, - страдай ты один! А все-таки, не положить ли мне гнев на милость?! Где наше не пропадало, прощаю тебя, ты это мое великодушие помни. Ехать еще на юг не могу теперь; вероятно, не ранее месяца, как мне удастся выбраться. Мне говорила Марья Павловна, что ты едешь на Корсику, долго ли пробудешь там? Я там тебя настигну ли? Очень рад, что Морозов тебе понравился, он хороший, только слишком богат, вот что худо, для него в особенности. Как показался тебе доктор его? Пожалуйста, кланяйся им. Большой переполох вызывает у нас статья Толстого о искусстве - и гениально и дико в одно и то же время. Читал ли ты ее? Работы кончаю, говорят, что не дурно, а впрочем, черт их знает. Был на днях Третьяков, говорил о твоем портрете, он его видел, но предпочитает, чтоб Браз поехал к тебе, если тебе это удобно, и вновь попытался написать.
P.S. Будь здоров, и постараемся быть живы назло врагам. Твой Левитан. P. S. Читал ли ты что-нибудь д'Аннунцио? Дивный писатель - захлебываюсь, читая.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 27 июля 1895 .Горка .

Вновь я захандрил и захандрил без меры и грани, захандрил до одури, до ужаса. Если б знал, как скверно у меня теперь на душе. Тоска и уныние пронизали меня. Что делать? С каждым днем у меня все меньше и меньше воли сопротивляться мрачному настроению. Надо куда-либо ехать, но я не могу, потому что решение в какую-либо сторону для меня невозможно, колеблюсь без конца. Меня надо везти, но кто возьмет это на себя? Несмотря на свое состояние, я все время наблюдаю себя, и ясно вижу, что я разваливаюсь вконец. И надоел же я себе, и как надоел! Не знаю, почему, но те несколько дней, проведенных тобою у меня, были для меня самыми покойными днями за это лето. Как ты, что делаешь? Здесь тебя почти полюбили и ждут, как обещал. Может быть, я как-нибудь соберусь к тебе, а то лучше приезжай сюда. Передай привет сестре и старикам. Твой Левитан В. П. благодарю за Метерлинка. Очень интересная штука.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 27 ноября 1898 .Москва .

Очень был рад получить от тебя несколько хоть строчек, дорогой мой Антон Павлович. Я несколько раз собирался писать тебе, но, видит аллах, что правду говорю, не знал твоего адреса (я никак не ожидал, что можно писать: в Крым, Чехову!!! Такой популярности, прости, я не ожидал.) У Марьи Павловны был, два раза не заставал. В тот же день, как получил твое письмо, была и Марья Павловна. Она достаточно подробно рассказала о тебе, о твоих намерениях. Ты великолепно придумал зимовать в Ялте. Чудак, ты хочешь в Москву! Если б ты только мог себе представить, какая безмерно? сволочная погода у нас, ты бы перестал желать этого, и был бы в восторге, что солнце, тепло окружают тебя. Вот уж правда, что не ценишь, что имеешь! Ты спрашиваешь обо мне! Я как то бывает? - то бодр, то лежу и тяжко дышу, как рыба без воды. Недуг-то достаточно значителен! В общем, пожалуй, чувствую себя лучше. Очень много работаю. Затеянные мною картины уносят много сил, да и школа чего-нибудь да стоит! Надо научить совокупляться с музою ... Взялся еще сделать несколько иллюстраций к Пушкину. Ну, словом, и в хвост и в гриву! Был два раза у Станиславского. Талантливые ребята! Я думаю, что и общество есть в Ялте и хорошее? Бываешь у Средина? Я знаком с художником Срединым, брат твоего знакомого - талантливый человек. Послушай, если нужны деньги тебе, не сказать ли мне? Морозову? Что ты думаешь об этом? Пока до свидания. Я, может быть, на Рождество приеду недели на две в Ялту. Желаю всего лучшего, а главное, - здоровья.
Искренне преданный тебе Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 28 декабря 1897.Москва .

Дорогой Антоний! Чувствовал себя очень скверно все время, и потому, конечно, ни до кого, ни до чего дела не было; прости, потому и не писал тебе; да по правде сказать, я думал, что ты уже в Алжире. Что ты деньги отослал Морозову, что ж делать, дело твое, но жаль, что ты послал их, когда мог лично передать (я был уверен, что вы встретитесь с ним, ибо он уже недели две как в Ницце, Hotel Bristol). Жаль, очень жаль, что так случилось. Я предполагал, что он зайдет к тебе, а он, вероятно, из лишней деликатности, этого не сделал. Жаль, досадно. Как себя чувствуешь, милый, дорогой Антон Павлович, думаешь ли ехать в Алжир? Когда я приеду к тебе, еще не знаю. Прости, нервы до того раздражены, что не в состоянии писать. От души всякого счастья Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 29 мая 1891.Затишье .

Пишу тебе из того очаровательного уголка земли, где все, начиная с воздуха и кончая, прости господи, последней что ни на есть букашкой на земле, проникнуто ею, ею - божественной Ликой! Ее еще пока нет, но она будет здесь, ибо она любит не тебя, белобрысого, а меня, волканического брюнета, и приедет только туда, где я. Больно тебе все это читать, но из любви к правде я не мог этого скрыть. Поселились мы в Тверской губернии вблизи усадьбы Панафидина, дядя Лики, и, говоря по совести, выбрал я место не совсем удачно. В первый мой приезд сюда мне все показалось здесь очень милым, а теперь совершенно обратное, хожу и удивляюсь, как могло мне все это понравиться. Сплошной я психопат! Тебе, если только приедешь, будет занятно - чудная рыбная ловля и довольно милая наша компания, состоящая из Софьи Петровны, меня, Дружка и Весты-девственницы. Напиши, как работает Марья Павловна. Напиши, почему вы очутились в Богимове и кто из вас очутился? Напиши, есть ли свободное помещение в Богимове, из чего оно состоит. Напиши... что хочешь, напиши, только не ругань, ибо я этого окончательно не люблю. Напиши мне, что я пропуделял, не взяв дачи в Богимове!.. Познакомились с Киселевым? До свидания, наисердечнейший привет твоим. Твой И. Левитан Кто из ваших вздумает приехать к нам, - обрадует адски. Не ленись, приезжай и ты, половина расходов по пути мои. На, давись! Будь здоров и помни, что есть Левитан, который очень любит вас, подлых! Ходил на тягу (28 мая!!!) и видел 10 штук вальдшнепов. Погода прескверная у нас. У вас? Целую тебя в кончик носа и слышу запах дичи. Фу, как глупо, совсем по-твоему! Дай руку, слышишь, как крепко жму я ее?

Левитан И.И.-Чехову А.П. 29 мая 1897. .Bad Nauheim .

А ведь немцы в самом деле хитрый народ и, пожалуй, обезьяну выдумали! Знаешь, их ванны действуют; черт их знает, что там в них, ибо вода как вода, а сердце делается лучше, покойнее. Обидно, т. е. обидно не то, что лучше делается, а обидно, что, вероятно, на Руси есть такие же воды, а мы ничего не сделали, а надо ехать к немцам и в самом деле начать считать их даровитым народом, а нам расписаться в своей несостоятельности. Может, впрочем, это не так, но я, кажется, поправляюсь. Делаю гимнастику, и по смыслу, напряжение мускулов должно бы заставлять сердце усиленнее работать и расширять, а оказывается наоборот. Этого что-то я не понимаю. Изредка совокупляюсь (с музой, конечно), и хорошо, - кажется, забеременела. Что то родит? Познакомился на днях с русскими девицами, которые, между прочим, рассказывали, что жили где-то летом около Пушкина; вдруг распространяется слух, что А. Чехов приехал, и даже указывают его. Девицы бегают за ним, чтобы познакомиться, что им почему-то долго не дается, и узнают, что это вовсе не Чехов и даже не писатель, а какой-то чиновник. Девицы расспрашивали, какой ты из себя, и я, по свойственному всем приятелям обыкновению, такой портретец изобразил, что, вероятно, отбил всякое желание познакомиться лично. Что, взял? Отчего книжку не прислал, как хотел? Жалко, у, жадный! Думаю через десять, 14 дней ехать в дорогую все-таки Русь. Некультурная страна, а люблю ее, подлую! Достал много запрещенных книжек в России и прочел. Интересно, в особенности записки Екатерины II. Читаю много. Прочел Бурже "Recommencements" и Paul Margueritte, достаточно слабы оба. Усталость чувствуется у Бурже. Да, нельзя без конца черпать, нужно ждать накопления. Как твое здоровье? Стал ли прибавляться в весе? Крови больше нет? ... До свидания, пиши, аспид. Привет мой сердечный Марии Павловне, твоим всем и, если Лика у тебя, поцелуй ее в сахарные уста, отнюдь не больше. Обнимаю все-таки тебя, хотя и приятель твой.

Левитан И.И.-Чехову А.П. 3 января 1895 .Мелихово .

Сожалею, что не увижу тебя сегодня. Заглянешь ты ко мне? Я рад несказанно, что вновь здесь, у Чеховых. Вернулся опять к тому, что было дорого и что на самом деле и не переставало быть дорогим... Жму дружески руку. Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 31 мая 1898 .Bad Nauheim .

Как давно я не имел известий от тебя, дорогой Антон Павлович. Ты на что-либо сердишься? или просто писать не хотелось? Это я еще понимаю. Ну, Бог с тобой. Как себя чувствуешь? Ты, наверное, уже у себя в деревне? О тебе я последнее время знал от других. Слышал, что пребывание на юге принесло тебе огромную пользу, чему, конечно, более чем порадовался. Какую погоду застал в Москве? Я перенес весною тиф; едва не околел. Теперь лечусь здесь, т. е. принимаю ванны и делаю гимнастику. Чувствую себя гораздо лучше. Тоскую здесь ужасно, не с кем слово сказать. Окружен англичанами, которых, кстати, куда ни приедешь в Европу, всюду бездна, как летом мух. Начинаю думать, что в Англии англичан нет, или уж всюду слишком много! Недели через две, вероятно, еду в Россию, куда смертельно хочется. Хоть и дикая страна, а люблю ее! Как поживают твои? Как успехи Марьи Павловны? Если тебе лень написать, пусть Марья Павловна черкнет несколько строк. Дружески жму руку И. Левитан Германия, Bad Nauheim, Hotel du Nord, Levitan

Левитан И.И.-Чехову А.П. 3-15 июля 1896 .

Финляндия, Сердоболь . Видишь, мой дорогой Антон Павлович, куда занесла меня нелегкая! Вот уже 3 недели, как шляюсь по этой Чухляндии, меняя места в поисках за сильными мотивами, и в результате - ничего, кроме тоски в кубе. Бог его знает, отчего это, - или моя восприимчивость художественная иссякла, или природа здесь не тово. Охотнее верю в последнее, ибо поверив в первое, ничего не остается, или остается одно - убрать себя, выйти в тираж. Итак, природа виновата, и в самом деле, здесь нет природы, а какая-то импотенция! Тоскую я несказанно, тоскую до черта! Этакое несчастие - всюду берешь с собой себя же! Хоть бы один день пробыть в одиночестве! Хотя, знаешь, смертельно скучно все! Все до гнусности одно и то же! Хоть бы деревья стали расти корнями кверху, или моего Афанасия выбрали в президенты какой-либо республики, государства. От тоски идиотские мысли лезут в голову, хотя, пожалуй, не очень идиотские, в жизни сплошь и рядом не такие еще прелести совершаются, а считаются не глупыми. Бродил на днях по горам; скалы совершенно сглаженные, ни одной угловатой формы. Как известно, они сглажены ледниковым периодом, - значит, многими веками, тысячелетиями, и поневоле я задумался над этим. Века, смысл этого слова ведь просто трагичен; века - это есть нечто, в котором потонули миллиарды людей, и потонут еще, и еще, и без конца; какой ужас, какое горе! Мысль эта старая, и боязнь эта старая, но тем не менее у меня трещит череп от нее! Тщетность, ненужность всего очевидна! Горе, тоска, тоска без конца. Поеду скоро в Москву, домой, а там разве лучше будет?!!
Какая гадость, скажешь, возиться вечно с собой. Да, может быть, гадость, но будто можем выйти из себя, будто бы мы оказываем влияние на ход событий; мы в заколдованном кругу, мы - Дон-Кихоты, но в миллион раз несчастнее, ибо мы знаем, что боремся с мельницами, а он не знал... Ну, не сердись, может, все это глупо, а скажи по совести, что не глупо?!!
Что ты, как ты работаешь, волочишься за кем? Она интересна? Фу, какая все скука! Прощай, будь здоров и весел, если можешь, - я не могу. Видно, агасферовское проклятие тяготеет и надо мною, но так и должно быть - я тоже семит. Привет твоим. Прощай. Твой - какое бессмысленнее слово, нет, просто Левитан
P. S. Завтра еду в Валаам к монахам!

Левитан И.И.-Чехову А.П. 4 мая 1895 .Горка .

Дорогой мой Антон Павлович! Будь так добр, сделай все возможное в смысле содействия в цензуре моему доброму знакомому, доктору Льву Захаровичу Берчанскому, который написал несколько пьес, в которых нет ничего нецензурного в смысле подкапывания общественных или государственных начал (одну из пьес я читал), но тем не менее пьесы были не разрешены. Так вот, помоги ему в этом деле, если можешь, конечно, чем крайне обяжешь меня. Почему не приехал ко мне? Будь здоров. Жму твою талантливую длань. Мой привет твоим. Сообщаю тебе на всякий случай (может вздумаешь приехать ко мне) мой адрес: по Рыбинско-Бологовской ж. д. станция Троица, имение Горка. Еще раз прошу тебя, посодействуй. Твой И. Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 5 июля 1898 .Подсолнечное .

Мне труднее, Антон Павлович, приехать к тебе, чем тебе ко мне, ибо ты уже мечтаешь о 3 - 4 тысячах верст, а мне нужно в Москву, она в 60 верстах, а я не решаюсь ехать ввиду "порочного" сердца. Но так как ты намеревался быть у каких-то князей Несвиреких, то, может быть, после князей заглянешь и к простому смертному. Черт знает, что такое: и ты, видно, мелко плаваешь, [...]! К князьям можно - ко мне нельзя! Свинтус в натуральную величину ты. Когда ты поедешь к Несвирским, я еду в Мелихово повидать хороших людей. Там будут тогда только одни хорошие. Прощай, здоровья все-таки желаю тебе. Академик Что, взял?! А все-таки, бог ведает, люблю тебя, хоть ты и аспид! Если ты не хочешь приехать, а мне вряд ли можно, то напиши толково, в чем дело, о котором ты намекаешь?

Левитан И.И.-Чехову А.П. 5 мая 1897 .Courmajeur .

Дорогой мой Антон Павлович! Ты меня адски встревожил своим письмом. Что с тобой, неужели в самом деле болезнь легких?! Не ошибаются ли эскулапы, они все врут, не исключая даже и тебя. Как ты сам себя чувствуешь, или самому трудно себя проследить? Сделай все возможное, поезжай на кумыс, лето прекрасно в России, а на зиму поедем на юг, хоть даже в Nervi, вместе мы скучать не будем. Не нужно ли денег? Я уверен, если ты и лето и зиму проведешь хорошо, все пройдет, и врачам не придется торжествовать. Я чувствую себя нехорошо. Болит грудь, а настроение духа? Ну, да об этом и говорить нечего - оно ужасно. Теперь я на третьем месте после Nervi. Сижу у окна и смотрю на Mont Blanc. Величаво до трепета. С вершины его - одно маленькое усилие и протянешь руку богу (если удостоит!). Хотел было вступить в законный брак с "музой", да она, подлая, не хочет! Мне очень хотелось бы родить хоть на маленьком лоскутке холста Mont Blanc, да без музы ничего не выходит. Серьезно, пытался несколько раз писать - ни к черту! Через несколько дней еду в Наугейм, где буду лечить специально сердце. Во всяком случае, я скоро возвращаюсь, мочи моей нет сидеть одному здесь; у меня спутник есть, да он бутафорский - скучен и молод. Пиши письма, все перешлют - я оставлю свой адрес, куда переезжаю. Привет Марье Павловне. Пусть много работает, а главное, - пусть глубоко работает, она это понимает. Привет также милой Ликуше. Ах, зачем ты болен, зачем это нужно? Тысячи праздных, гнусных людей пользуются великолепным здоровьем! Бессмыслица. Ну, да храни тебя бог, мой милый, дорогой Антон. Обнимаю тебя. Твой искренне преданный тебе Шмуль

Левитан И.И.-Чехову А.П. 6 марта 1897 .Москва .

Дорогой Антоний!
Третьяков сообщил адрес Браза: Петербург, В. О., 7 линия, д. 86/8, кв. 13.
Обнимаю тебя. Будь здоров. Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 8 февраля 1897 .Москва .

Хотя я и, тем не менее пишу тебе, и пишу следующее. На днях я чуть вновь не околел и, оправившись немного, теперь думаю устроить консилиум у себя, во главе с Остроумовым, и не дальше, как на днях. Не заехать ли тебе к Левитану и в качестве только порядочного человека, вообще, и, кстати, посоветовать, как все устроить. Слышишь, аспид? Твой Шмуль

Левитан И.И.-Чехову А.П. 8 января 1899 .Москва .

Только что вернулся из театра, где давали "Чайку". Не имея возможности накануне взять билет - не зная, как мое сердце поведет себя, - я являлся в театр незадолго до спектакля и несколько раз не заставал ни одного места. Вчера решил во что бы то ни стало посмотреть "Чайку" и добыл у барышника за двойную цену кресло. Вероятно, тебе писали, как идет и поставлена твоя пьеса. Скажу одно: я только ее понял теперь. В чтении она была не особенно глубока для меня. Здесь же отлично, тщательно срепетованная, любовно поставленная, обработанная до мельчайших подробностей, она производит дивное впечатление. Как бы тебе сказать, я не совсем еще очухался, но сознаю одно: я пережил высокохудожественные минуты, смотря на "Чайку"...
От нее веет той грустью, которой веет от жизни, когда всматриваешься в нее. Хорошо, очень хорошо! Публика, наша публика - публика театра Корша, Омон, и ту захватило, и она находится под давлением? настоящего произведения искусства. По адресу же режиссера можно только кучу благодарностей наговорить. Если есть некоторые шероховатости, то очень незначительные. Так на малой сцене не поставили бы.
Пьеса твоя вызывает живейший интерес, это ясно. Как твое здоровье? Ничего у меня не выходит из моих намерений - думал поехать отдохнуть к тебе в Ялту, а пришлось заниматься разными делами. Устаю от школы. Устаю от работ, бросить которые в то же время не могу, как говорит твой Тригорин, ибо всякий художник - крепостной. Ну, как же ты себя чувствуешь? Писал к Морозову? Родной мой, ей богу, я просто не могу говорить с Морозовым о займе, не могу, лопни глаза; самое простое, самому тебе сказать ему, и моментально все и будет сделано. Бываю часто у твоих. Все бодры. Кстати, видел в театре m-me Немирович, просила сказать тебе, что она пятый раз смотрит "Чайку" и с все более и более захватывающим интересом. Видел и Ленского. Он тоже в восторге и от пьесы и от постановки. Каково? Это что-нибудь да значит!
Ну, будь здоров. Пошли тебе господь всего ... Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 9 августа 1895.Горка

. Письмо твое я почему то только получил 8 и, таким образом, весь твой план приезда моего к тебе, затем обратно вместе на Горку и желание вернуться к 15-му домой оказался невозможным. К тому же, сверх ожидания, я начал работать и работало такой сюжет, который можно упустить. Я пишу цветущие лилии, которые уже к концу идут. Очень хотел бы повидать сестру твою и твоих, лично поздравить с днем ангела? Марью Павловну, но не могу. После 15 катни ты ко мне. Не говоря уже обо мне, все горские с нетерпением ожидают тебя. Этакой крокодил, в 3 дня очаровал всех. Варя просила написать, что соскучились они все без тебя. Завидую адски. Приезжай и погости подольше. Возьми работу с собой. Привет мой всем твоим? Жму дружески руку. Тебе преданный И. Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 9 июня 1897 .Москва .

Третьего дня возвратился в Москву. Хочется повидать. тебя, да не знаю, у себя ли ты. Напиши поскорее, как себя чувствуешь и можно ли приехать к тебе. Лето проведу у Морозова под Москвой. Поправился значительно, кажется. Кланяйся твоим. Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П. 9 октября 1897.Москва.

Телеграмма Biarritz Antoine Tschekoff. Moscou 1895 15 2 9 10 Telegraphiez aussitot Moscou adresse exacte pour envoyer deux milles lettre expliquera - Levitan
[Перевод: Биарриц Антону Чехову Телеграфируйте немедленно Москву точный адрес чтобы отправить две тысячи письмо разъяснит - Левитан]

Левитан И.И.-Чехову А.П. июль 1891.Затишье .

По какой-то странной случайностей для меня посланное тобою письмо от 12 июля я получил только 20 июля. Стихотворение Пушкина начинается так: Когда для смертного умолкнет шумный день И на немые стогны града Полупрозрачная наляжет ночи тень И сон, дневных тревог награда, В то время для меня влачатся в тишине Часы томительного бденья; В бездействии ночном живей Горят во мне змеи сердечной угрызенья; Мечты кипят; В уме, подавленном тоской, Толпится тяжких дум избыток; Воспоминание безмолвно предо мной Свой длинный развивает свиток; И с отвращением читая жизнь мою, Я трепещу и проклинаю, и горько жалуюсь, И горько слезы лью, но строк печальных не смываю. К вам думаю собраться в конце июля. Наверное соберусь. Работа как идет у тебя и Марьи Павловны? Хочется вас всех видеть чрезвычайно. У нас теперь целая толпа: Дмитрий Павлович, Петр Никитич, Нечаева, Краснова и, вдобавок, целый день гости. До скорого свидания. Поклон всем вашим. Твой Левитан Софья Петровна кланяется.

Левитан И.И.-Чехову А.П. июль 1897 .Успенское .

Дорогой мой Антон Павлович! Ужасно хочется съездить к тебе, повидать тебя, твоих, но при мысли о поездке по такой жаре, да еще в вагоне, просто руки опускаются. Я всегда трудно выносил жару, а с тех пор как получил болезнь сердца, жара меня просто убивает. Как твое здоровье, как себя чувствуешь? работаешь ли? Сегодня, кажется, освящение школы у тебя? Знаменательный день! Какое ты хорошее дело сделал. Браз уже начал писать тебя? Морозов раньше вернулся в деревню, думая еще застать тебя у себя, и очень сожалел, что твой и след простыл. Он считает тебя, да, впрочем, и многие, первым в настоящее время, с чем я никак не могу и не хочу согласиться. По-моему, первый - Ежов, затем Михеев, а потом, пожалуй, и ты. Что, взял?! Кланяйся твоим. Скажи Марье Павловне, что смертельно хочу ее видеть, да боюсь ехать по такому пеклу. Будь здоров и не забывай очень преданного тебе Левитана. Стал я понемногу работать. Большею частью дня читаю для практики французские романы. Какие пошляки большинство из французских писателей! Интересны только некоторые стихотворения Виктора Гюго. Страшно красиво, хоть тоже не без ходульности. Ну, до свидания. Крепко жму талантливою длань. Лике привет, если увидишь ее.

Левитан И.И.-Чехову А.П. июнь 1891. Затишье .

Дорогой Антоша! Встревожило меня очень извещение о болезни Марьи Павловны. В каком положении она теперь? Что за болезнь и как ход ее? Пожалуйста, напиши. Передал я о болезни Марьи Павловны Лике, а она очень встревожилась, хотя и говорит, что будь что-нибудь серьезное в болезни Марьи Павловны, то ты не писал бы в таком игривом тоне. Говорит она же, что будь что-нибудь опасное, то Вы телеграфировали бы ей. Ради бога, извести, меня это крайне беспокоит. Как Вы упустили мангуса? Ведь это черт знает что такое! Просто похабно, везти из Цейлона зверя для того, чтоб он пропал в Калужской губернии!!! Флегма ты сплошная - писать о болезни Марьи Павловны и о пропаже мангуса хладнокровно, как будто бы так и следовало! С переменой погоды стало здесь интересней, явились довольно интересные мотивы. В предыдущие мрачные дни, когда охотно сиделось дома, я внимательно прочел еще раз твои "Пестрые рассказы" и "В сумерках", и ты поразил меня как пейзажист. Я не говорю о массе очень интересных мыслей, но пейзажи в них - это верх совершенства, например, в рассказе "Счастье" картины степи, курганов, овец поразительны. Я вчера прочел этот рассказ вслух Софье Петровне и Лике, и они обе были в восторге. Замечаешь, какой я великодушный, читаю твои рассказы Лике и восторгаюсь! Вот где-настоящая добродетель! Насчет Богимова, я думаю провести там время к осени. Но об этом еще впереди. Я приеду к Вам; и еще раз посмотрю. Будь здоров, мой сердечный привет твоим. Немедленно напиши о здоровье Марии Павловны.
Твой Левитан

Левитан И.И.-Чехову А.П.17 октября 1897 .Москва .

Антоний Премудрый! Со дня на день собирался писать тебе, и как-то все не удавалось; а писать тебе, кроме того, что хотелось, и надо было. С чего ты выдумал, что деньги можешь послать обратно?!! Бог знает, что такое! Тебе надо их непременно оставить у себя, непременно, на всякий случай оставить. Морозовe не к спеху. Зачем на неделю поехать в Россию? Уж это, прости, просто дико! Ведь достаточно малейшей простуды, что так легко схватить здесь зимою, и все наверстанное тобою на юге пойдет прахом! Ради бога, не делай этого! Здесь скверно очень скверно. Та и другая мысль не стоят выеденного яйца Сиди на юге и поправляй свое здоровье, остальное вздор, все вздор. Не сердись, милый, но боязно, право. Видаю изредка Марью Павловну, Лику и даже сегодня они собираются ко мне все придти вместе с психопаткой Кундасихой. Увлекся я работой. Муза стала вновь мне отдаваться, и чувствую себя по сему случаю отлично. Газет не читаю, хотя слышал, что тебя в "Русских ведомостях" расписали. Я, между прочим, пустился тоже в прессу: на днях напечатали в "Русских ведомостях" заметку о умершем недавно художнике Саврасове. Каково? Слава Мильтиада - твоя - не дает мне сна! Когда выберусь за границу, в точности не знаю. Зависит, когда кончу работы. Как себя чувствуешь, интересно ли живется? Beaulieu знаю и не люблю, как всю Riviere'y. Приторно. Ну, будь здоров, постараемся быть живы. Да, вместо того, чтоб деньги держать до января, трать их теперь, и Морозову напиши теперь же.
Это будет великолепно. Твой Левитан Морозов живет: Кудринская Садовая, д. Крейц.

Левитан И.И.-Чехову А.П.22 ноября 1897.Москва .

Дорогой Антон Павлович, что о тебе ни слуху ни духу? Как поживаешь, чувствуешь себя?, здоровье как? Я уже и Марью Павловну не видал недели три, и потому совершенно ничего не знаю о тебе. Ты на что-нибудь сердит? Теряюсь в всевозможнейших догадках. Черкни хоть словечко. Твой Левитан

Левитан И.И.-Щепкиной-Куперник Т.Л. август - начало сентября 1894 .Островно .

Верьте, у меня к Вам прекрасное чувство, и рад я был Вашему письму очень, но тем не менее мои личные передряги, которые я переживаю теперь, вышибли меня из колеи и отодвинули все остальное на задний план. Обо всем этом когда-нибудь в Москве поговорим. Живется тревожно... Все на свете кончается... и потому черт знает что..

Крым

Осеннее утро. Туман, 1887 (Левитан)

Письма 1890-х

Письма 1900-х